Перспективы и риски создания единой энергетической системы с учетом особенностей энергосистем в странах ЕАЭС сегодня волнуют не только членов Евразийской экономической комиссии (ЕЭК), но также экспертов и специалистов. В Институте стран СНГ прошел круглый стол, посвященный проблемам создания единого энергетического рынка стран ЕАЭС. С подробным докладом о состоянии дел выступила доктор экономических наук Аза Мигранян. По её словам, потенциал взаимовыгодного сотрудничества в нефтегазовом секторе у стран-членов ЕАЭС достаточно высок, но не безоблачен и имеет ряд серьезных проблем, в том числе нестыковок интересов.
В договоре о создании ЕАЭС четко прописаны форматы и этапы создания единых рынков энергоресурсов. В рамках этого положения ЕЭК были разработаны концепции по формированию единого рынка электроэнергии, нефти и нефтегазового продукта, формированию рынка газа.
Электричество
Первым по срокам должен быть сформирован рынок электроэнергии. На сегодня уже разработана концепция, которая будет утверждена в 2016 году и реализована к июлю 2018 года. Это предполагаемые сроки формирования единого рынка электроэнергии. В эту концепцию была введена существенная поправка по требованию всех стран-участников ЕАЭС. Предложено было утвердить формулировку не «единый рынок электроэнергии», а «общий рынок». Это кардинально меняет структуру и методы функционирования на данном рынке.
История эта продолжается давно. Функционирование единой энергетической системы Советского Союза прекратилось фактически в начале 1990-х годов. Спустя десятилетие возникла ситуация, когда большинство мощностей, которые были направлены на совместное использование, либо простаивали, либо разрушались. Например, это относится к мощностям Сибирской распределительной системы, которая была нацелена на перемещение электроэнергии через Казахстан в центральную часть России. Возникли проблемы либо с утилизацией генерируемого электричества, либо поиском возможностей как-то их использовать.
Существуют предпосылки, непосредственно направленные на то, чтобы подумать о создании общей энергетической системы. В первую очередь, это то, что мощность сибирской системы ЛЭП составляет 1100 киловатт, а убытки по ее простаиванию составляют до 18 миллионов долларов в год. В странах ЕАЭС создалась ситуация, когда генерирующие мощности используются для внутренних потребностей на 52%, то есть половина возможностей вырабатываемой электроэнергии может быть экспортирована, покрывая дефицит электроэнергии в странах ЕАЭС; излишки же через объединенную электросистему могут быть экспортированы в третьи страны. Для этого нужно каким-то образом объединить электрогенерирующие системы стран ЕАЭС. Второе – это то, что российская система превосходит все системы стран ЕАЭС в 10-30 раз по мощности. На сегодняшний день внутренние потребности России – 5 Гегаватт, а мощностей имеется на 12 Гегаватт (или на 15 млрд рублей в год). Между тем профицит растет, излишки электроэнергии необходимо каким-то образом реализовывать как в странах ЕАЭС, так и на внешнем рынке.
Однако спрос на эту продукцию в ЕАЭС на сегодня невысокий. Небольшой дефицит электроэнергии имеется в Беларуси, Казахстан за годы независимости нарастил мощности и на 92% удовлетворяет свои потребности. Армения и Киргизия, как это ни странно, на сегодняшний день являются энергодефицитными. Это в большей степени относится к Киргизии, которая является генерирующей страной в вопросах электроэнергии. Но в последние 3-4 года в республике наблюдается устойчивый дефицит электроэнергии, что связано с нерациональным использованием водных ресурсов, с режимом стока вод, который приводит к дефициту воды в соседнем Узбекистане. Это вызывает недовольство и даже угрозы в адрес Киргизии, что вынуждает ее уменьшать расход воды на нужды электроэнергетики на своих ГЭС. Как следствие, из экспортирущей страны она превратилась в импортирующую, уже два года закупая электроэнергию из Казахстана.
Что касается Армении, то ситуация несколько иная. Здесь наблюдается переизбыток производства электроэнергии (с учетом работы атомной станции). Сложность заключается в том, что в ближайшие годы заканчивается срок эксплуатации Армянской АЭС, которая уже один раз останавливалась и перезапускалась. Сегодня решается вопрос продолжения функционирования АЭС, которая на сегодня обеспечивает около 40% производимой электроэнергии, или строительства новой. Второй вариант бюджет республики явно не потянет, кредитовать же пока желающих нет. Говоря про Армению, стоит отметить, что стоимость генерации и стоимость потребления электроэнергии почему-то существенно разнятся. И здесь возникают сложности, которые прошлой весной и летом привели к росту недовольства населения повышением цен на электроэнергию и спровоцировали протестные массовые акции. Имея профицит в производстве электроэнергии в настоящее время, Армения могла бы экспортировать излишки в Иран. Но тот заинтересован в экспорте больших объемов, которые возможно поставлять только через единую энергосистему.
Единый рынок электроэнергии должен решить вопросы, связанные с объединением не только генерирующих и распределительных мощностей, но и формированием единого ценообразования. Предложено три варианта создания общего рынка электроэнергии. Первое – создание единого оптового рынка электроэнергии. Второе – создание региональных субрынков для России, что означало бы дробление единого российского электроэнергетического рынка с тем, что регионы будут иметь равнозначный формат со странами-членами ЕАЭС. Третье – формирование общего энергетического рынка с сохранением существующих национальных электроэнергетических рынков, в том числе по мощности, и выработка на основе национальной системы координирующих механизмов. По решению Высшего совета ЕАЭС утверждена формулировка по третьему варианту, поскольку она представляется наиболее структурированной и эффективной и менее затратной. На базе этой модели предполагается, что хозяйствующие субъекты должны будут закупать электроэнергию как на базе двухсторонних соглашений и договоров, так и на базе централизованных торгов. Иными словами, предполагается создание фондового рынка электроэнергии.
Доступ к поставщикам стран-партнеров ЕАЭС предполагается делать либо через уполномоченные органы, либо напрямую на спотовом рынке. Будет действовать наднациональный орган – Совет Общего энергетического рынка, которой должен будет координировать системных операторов для работы этого системного рынка.
По прогнозам, в результате внедрения этой концепции не ранее 2018 года предполагается увеличение объемов взаимной торговли электроэнергией в 1,5-2 раза и увеличение экспортного потенциала в два раза. Загрузка генерирующих мощностей увеличится на 7% по текущим значениям. Дальнейший ожидаемый рост ВВП за счет синэнергетического эффекта в совокупности по всем странам-членам ЕАЭС составит 7-7,5 млрд долларов.
По количеству электроэнергии на экспорт можно выделять 30 млрд киловатт часов по данными 2014 года, трансграничные ЛЭП предполагается загружать не на 20%, такова сегодняшняя загрузка, а на 95%, что означает существенное повышение использования имеющихся мощностей. Отдача будет ускоряться и можно будет в дальнейшем планировать серьезную модернизацию электросетей. Соответственно, эффект только по Казахстану дает взаимное увеличение в 250 млн долларов, а использование дешёвой энергии сибирских ГЭС в европейской части станет фактически возобновленной объединенной энергетической системой, которую планируется реанимировать. Предполагается, что рынок электроэнергии будет способствовать фактическому росту ВВП и создаст реальные возможности для существенного развития промышленного сектора. Как известно, без электроэнергии промышленность развиваться не может.
Нефть, нефтепродукты и газ
Потенциал взаимовыгодного сотрудничества стран ЕАЭС в нефтегазовом секторе также достаточно высок, но не безоблачен и отягощён рядом серьёзных проблем и несовпадением отдельных интересов. Концепция по созданию единого (либо общего) рынка нефти и нефтепродуктов представлена на обсуждение. Она дважды рассматривалась, но была отклонена, а в декабре этого года должно быть принято окончательное решение либо о принятии концепции, либо о внесении изменений по пунктам, которые не устраивают участников. О чём же идёт речь?
Концепция строится на тех же позициях, что и концепция по общему рынку электроресурсов. Участников не устраивают вопросы ценообразования, по техническим стандартам, качеству нефти и нефтепродуктов, которые ещё не утверждены техрегламентами ЕАЭС. Есть противоречия у национальных продающих сетей. Разнятся подходы к определению цен на нефть и нефтепродукты. Есть разница между национальными и наднациональными механизмами формирования цен.
В России цена на нефть и нефтепродукты формируется, исходя из котировки международных цен, и, соответственно, она считается рыночной, которую Москва предлагает всем участникам ЕАЭС для заключения всех контрактов на нефть и газ. Минск и Астана придерживаются несколько иного подхода. Минск предлагает, чтобы цены на нефть и нефтепродукты формировались бы с вычетом затрат за очистку продуктов и затрат на транспортировку в ЕАЭС. Данная формула направлена на снижение стоимости. В результате складывается ситуация, когда это выгодно для потребителей, но никоим образом не выгодно производителям. Казахстан также присоединился к этой формуле, что несколько странно, поскольку он сам является продавцом третьим странам нефти, нефтепродуктов и газа. Россия является основным поставщиком нефти и газа для стран ЕАЭС, в том числе и в Казахстан. Поэтому последний заинтересован в низких ценах нефтепродуктов. Здесь позиция России диаметрально противоположна.
Пока единства в формуле цены на нефтепродукты не достигнуто. Минск и Астана предлагают отслеживать качество нефти и нефтепродуктов при перемещении по территории ЕАЭС вплоть до доставки потребителю. Россия против такой позиции, поскольку, с одной стороны, содержание институтов по проверке качества – довольно дорогостоящая система, требующая серьезных финансовых вложений, с другой стороны, поток нефти формируется не с одной скважины одного месторождения, а с нескольких, что затрудняет контроль единого качества. Если принять такой техрегламент, придётся, прежде чем перегонять нефть, подгонять её под требуемые стандарты. А это дополнительные дорогостоящие и затратные технологии. Получается, что Россия должна будет взять на себя затраты на очистку и подгонку под определенные стандарты, а перерабатывающие мощности в Казахстане и Беларуси фактически получат серьезный бонус в формировании цены. Преодолеть имеющиеся разногласия пока не удалось.
По рынку газа концепция находится в еще более зачаточном состоянии, принцип ее функционирования почти такой же. Рынок газа сегодня не актуализируется, несмотря на то, что сроки поджимают. Применительно к рынку голубого топлива ключевым является вопрос ценообразования по рынку нефти.
В отличие от других видов товарных и сырьевых рынков, энергетический рынок является наиболее сложным и здесь в большей степени представлены национальные интересы стран-участников. Поэтому свои позиции каждая страна отстаивает серьезно и достичь компромисса очень сложно.
Недавно вступившие в ЕАЭС Армения и Киргизия также заинтересованы в формировании этих рынков, но у них совершенно другие позиции. Киргизия фактически включена в единую систему, имеет общие выходы к этому рынку, имеет нефтепроводы, газопроводы. С Арменией гораздо сложнее: она находится в транспортной блокаде, должна соблюдать требования МАГАТЭ, связанные с использованием атомной энергии. Надо учитывать и вопрос ценообразования на внутреннем национальном рынке, который сегодня сильно актуализировался.
Вместе или каждый по себе?
Сроки разработки концепции общего рынка энергоресурсов ЕАЭС неумолимо приближаются, в то время как окончательной формулы общего рынка нет. Здесь присутствует изрядная доля вины российской стороны, которая предпочитает доверять разработку основополагающих документов другим участникам ЕАЭС и только на конечном этапе вдруг обнаруживает, что её национальные интересы ущемляются. К сожалению, выработанная еще в советские времена иждивенческая психология, что Россия должна кормить и дотировать все братские республики, несмотря на их рыночную экономику и опыт независимого развития, все ещё не изжита. И начинается долгий процесс согласований и исправлений.
Вместе с тем вряд ли стоит кому-то доказывать, что создание общего энергетического рынка – насущная необходимость, новый и впечатляющий уровень интеграции. Это понимают все игроки. Что же в итоге перевесит: долгосрочная перспектива в сфере энергетики либо же сиюминутные выгоды и интересы каждой из стран-участниц ЕАЭС? Ответ на этот вопрос ещё только предстоит получить.
