Одна из наиболее болезненных тем в Латвии – пресловутые «мешки КГБ». В советские времена значительная часть современной общественной элиты – политики, общественные и культурные деятели – втихомолку сотрудничала со всемогущей «конторой». Казалось бы, нынешняя Латвия, с самого начала строившая свою идентичность на ритуальной ненависти к советской эпохе, должна была бы давно разоблачить «проклятых коллаборационистов», устроить им показательные люстрации. Однако за четверть века этого так и не произошло, а недавно было объявлено, что решение вопроса о «мешках КГБ» вновь откладывается – на этот раз до 2018 года.
Открывать или не открывать?
Все последние годы в стране не утихают споры о необходимости обнародовать данные из секретного архива советской спецслужбы – чтобы общество поименно узнало всех тех, кто в те годы сотрудничал с ней в качестве осведомителя. По некоторым оценкам, такой шаг грозит обернуться в глазах общественности серьёзным «развенчанием идолов» – ибо в числе информаторов КГБ состояли многие известные политические и общественные деятели, представители сферы искусств. Так называемые мешки КГБ (картотека агентуры Комитета госбезопасности) хранятся главным образом в Центре документации последствий тоталитаризма. Также они рассредоточены по различным архивам – полиции, прокуратуры и МВД. Согласно латвийским законам, документы КГБ считаются «материалами, оставшимися после оккупационного советского режима». Доступ к ним в настоящее время строго ограничен.
В своё время финансирование Центра документации последствий тоталитаризма урезали, присоединили его к Бюро по защите Конституции (контрразведка), а сотрудников в нём осталось всего четверо. Изучать документы КГБ стало некому, да никто этого уже и не требовал. Однако потом для этого создали особую комиссию по научному изучению документов бывшего Комитета госбезопасности Латвийской ССР, выделили ей солидные финансы. Когда в начале июля 2015 года нынешний президент Латвии Раймонд Вейонис вступил в должность, то одним из первых своих распоряжений он поставил задачу этой комиссии дать оценку деятельности КГБ на территории республики. Президент выразил удовлетворение тем, что «правительство, наконец, решило вопрос о финансировании деятельности этой комиссии и теперь она может полноценно заняться работой».
Однако с изучением наследия КГБ сложилась трагикомическая ситуация: его никак не решатся обнародовать. А всё потому, что осведомленные противники публикации этих 4 тысяч карточек считают: Латвия может крупно разочароваться в своих политиках, культурных деятелях, ученых, спортсменах и духовенстве. «Они находились в числе информаторов КГБ, однако на самом деле делали много хорошего для независимости Латвии», – пытается делать хорошую мину при плохой игре глава комиссии по изучению «мешков КГБ» Карлис Кангарс. Он признает возможность неприятных сюрпризов: например, на высоких постах в Латвии могут обнаружиться персонажи с весьма пикантными биографическими данными. К. Вейонис призвал комиссию «работать так, чтобы после 31 мая 2018 года результаты ее деятельности стали доступны для широкой общественности».
Кстати, у данной комиссии оказались серьёзные аппетиты – она объявила, что собирается привлечь более двадцати докторов наук для исследования «феномена тоталитаризма». Всю эту ораву необходимо, естественно, оплачивать. Только в 2015 году эксперты комиссии получили гонорары на общую сумму в 178,8 тысячи евро. В связи с этим уроженец Риги, а ныне руководитель исследовательских программ фонда «Историческая память» Владимир Симиндей заявил, что в Латвии «борьба с наследием тоталитаризма» давно уже превратилась в доходную «кормушку» для «своих».
При этом эксперт сомневается, что имена «пособников тоталитаризма» когда-либо будут обнародованы: «Были же случаи, когда довольно высокопоставленные лица оказывались связанными с КГБ – например, бывший министр иностранных дел и евродепутат Георг Андреев. Возможно, есть опасение, что обнародование архивов подорвёт систему. Также есть корыстные интересы членов партий, которые были правящими в ранние периоды постсоветской истории страны. Тут два разных вопроса – открытие «мешков КГБ» и создание Комиссии по изучению документов. Более того, комиссия и ее деятельность – альтернатива полному открытию «мешков КГБ». Её правильно идеологически заточенный результат будет подаваться как нечто большее и более значимое, чем, собственно, раскрытие «мешков КГБ». Может, «мешки» будут частично проанализированы, на основании чего выйдет аналитический материал. Может, они вообще не будут открыты, вместо этого интерес будет частично замещен иными документами или итоговыми публикациями и выкладками. Так что один из смыслов существования комиссии, кроме прокорма экспертов – вытеснение вопроса «мешков КГБ» на периферию через скармливание обществу других острых идеологических тем».
Эпоха лицемеров
Политолог Юрис Розенвалдс недоумевает: «Мне не совсем понятно, что они там в комиссии изучают. Потому что если «мешки ЧК» открываются – то изучить их сможет любой. Я думаю, что открывать их надо было либо в самом начале, после чего последовала бы люстрация, либо забыть». Но, общем-то, сейчас мало у кого хватит духу отрицать, что в создании государственности современной Латвии активное участие принимали лицемеры и конъюнктурщики, когда-то хорошо встроенные в советскую систему, а ныне цинично прикидывавшиеся «патриотами».
Востоковед, профессор Латвийского университета Леон Тайванс считает, что имена этих людей хорошо известны в кулуарах власти, причем многие из них по-прежнему сидят в правительстве. Л. Тайванс – человек в условиях нынешней Латвии во многом уникальный! Он сам в своё время признался в связях с КГБ и призвал сделать то же самое остальных тайных агентов советских спецслужб. Однако никто не осмелился последовать его примеру. «Я участник и свидетель всех тех событий и сотрудничал с КГБ. О своем сотрудничестве я написал ещё в 90-е годы в газету, так что обо мне, как об агенте КГБ, хорошо известно. Как историку, мне очень интересно наблюдать, как люди, которые находились раньше у рычагов управления, так и остались у власти, несмотря на образование национального государства. Те же люди, которые быстро перекрасились из красного цвета в красно-бело-красный. Это интересная вещь. В 90-е годы я выступил с инициативой, что было бы хорошо всем, кто сотрудничал с КГБ, открыть свои карты, публично во всём признаться и этим закрыть прошлое. Я сам так поступил, это была моя личная инициатива. Я думал, что её поддержат, но её никто не поддержал», – рассказал Л. Тайванс в эфире «Латвийского Радио-4».
Профессор подчеркнул, что с КГБ сотрудничали все политики старшего поколения, оказавшиеся у руля постсоветской Латвии 25 лет назад. «Есть люди, которые перекрашиваются в любой цвет. Увы, в латвийском государстве тоже. Те деятели, по именам я их называть не буду, догадаться нетрудно, многие из них до сих пор в политике, все они сотрудничали, так или иначе. У всех, как говорилось в сказке, рыло в пуху. Ну и, конечно, только дураки вроде меня могут в этом признаться. Умные люди этого не делали», – иронично отметил учёный. В свою очередь, бывший диссидент советского времени Константин Пупурс уверяет: он вычислил, что часть бывших доверенных лиц КГБ сейчас являются известными деканами и профессорами Латвийского университета. А экс-глава латвийского МВД Эрик Екабсонс признавался, что ему приходилось сталкиваться в кулуарах власти с людьми, некогда «стучавшими» на него в «контору».
Сложившаяся ситуация открывает огромное поле для интриг, когда любого человека можно дискредитировать одним только подозрением, что его имя содержится в пресловутых «мешках». Пусть попробует доказать обратное! Однако часто оказывается, что «рыло в пуху» было как раз таки у самих «разоблачителей». Так, осенью 2015 года бывший лидер Народного фронта Дайнис Иванс, являвшийся очень известным политиком в годы выхода Латвии из СССР, в интервью изданию Latvijas Avīze («Латвийская газета») дал понять, что в советские годы знаменитый композитор Имант Калниньш (ныне отличающийся оппозиционными пророссийскими взглядами), мог быть официальным или неформальным осведомителем «конторы». Вслед за этим на сайте kompromat. lv появилось интервью с бывшим сотрудником КГБ Борисом Карпичковым, в котором он заявил следующее: «Не буду вдаваться в детали, насколько объективны данные откровения Иванса. Однако не могу не подметить следующего факта, коим является то, что по «странному» стечению обстоятельств сам господин Иванс являлся долгоиграющим и невероятно плодовитым тайным осведомителем все того же КГБ в Латвии, да ещё задолго до того, как он возглавил Народный фронт».
Мина под латвийским государством
Тема раскрытия «мешков КГБ», как правило, всякий раз всплывает накануне очередных выборов. А пока суд да дело, документики из картотеки потихоньку «подчищают». Так, заместитель председателя «кагебешной» комиссии Кристине Яриновска обмолвилась, что имеющихся архивных бумаг органов госбезопасности ЛССР со временем становится всё меньше, так как они «имеют свойство пропадать». Так, в 2014 году большое количество архивных записей было уничтожено руководством колледжа Госполиции. Правда, как пояснил К. Кангарс, для спецслужб в «мешках ЧК» нет ничего нового – он встречался с представителями Бюро по защите Конституции и выяснил, что все находящиеся в советских архивах данные давно изучены. Однако в ходе своей деятельности комиссия столкнулась с нежеланием влиятельных людей и политической верхушки делиться имеющейся в архивах информацией. Бывшие депутаты Айварс и Илга Крейтусы признались еженедельнику Kas jauns («Что нового»), что «картотека ЧК и распродавалась, и подвергалась политическому воздействию».
Перед выборами в 11-й сейм в 2011 году подозрение пало на четырех кандидатов, но это не помешало им баллотироваться. Некоторые политики выразили желание уничтожить архивы или по крайней мере выждать, пока упомянутые в них люди не уйдут из жизни. В 2013-м в стране пытались собирать подписи за принятие закона об обнародовании картотеки КГБ, но успехом эта инициатива не увенчалась. Лидер оппозиционной партии «За родной язык» Владимир Линдерман прокомментировал её следующим образом: «Если бы такой закон оказался принят, правящую партию «Единство» можно было бы смело закрывать, да и остальным парламентским партиям тоже пришлось бы несладко. По оценкам людей, которые в этом разбираются, в Сейме сейчас заседают не менее двадцати бывших секретных информаторов КГБ. И в других органах власти их тоже хватает. Конечно, не так много как десять-пятнадцать лет назад – ротация кадров и т.п. Так что «мешки КГБ» – это мина под латвийским государством. Лично я бы получил большое удовольствие, если бы эта мина взорвалась».
Впрочем, по утверждениям некоторых бывших сотрудников Комитета госбезопасности ЛССР, пресловутые «мешки» (утверждается, что речь, в первую очередь, идёт о двух чемоданчиках-дипломатах, наполненными рукописными карточками «Формы 3») не содержат никакой ценной, а главное – достоверной информации. Во всяком случае, вышеупомянутый Б. Карпичков утверждает, что все действительно ценные сведения об агентах советской службы госбезопасности были заблаговременно изъяты, а вместо них «залиты липовые агенты». Так или иначе, в Комиссии по изучению деятельности КГБ ЛССР заявили, что надеются до 2018 года подготовить всю необходимую информацию для дискуссий об обнародовании содержимого «мешков ЧК».
К. Яриновска сказала, что комиссия хочет провести три международных конференции и издать сборники докладов. Итоговый доклад запланирован на 31 мая 2018 года. По её словам, это будет своего рода вердикт по поводу того, что делать с «мешками ЧК» – следует ли их обнародовать и каким образом. Чиновница сказала, что при рассмотрении вопроса о предании документов гласности нужно думать не только о том, следует ли открывать пресловутые «мешки», но и о том, в какой степени и для кого они должны быть обнародованы. «К нашему счастью, в Европейском союзе есть понимание того, какая информация должна быть доступна. Нам следует подготовиться и показать хороший пример», – туманно сказала К. Яриновска. И, честно говоря, эти слова не дают особой надежды на то, что страна когда-нибудь действительно узнает своих «героев»…
Если уж содержимое пресловутых «мешков» так и не решились раскрыть за последние четверть века, то вряд ли сделают это и через два года. Мало кто всерьёз желает выпускать джина из бутылки.
