Вице-премьеры стран ЕАЭС на заседании Совета Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) 13 июля в Москве подтвердили заинтересованность во вступлении Таможенного кодекса ЕАЭС в действие с 1 января 2018 г. Пока же сохраняются нестыковки между странами Союза в уровнях ввозных/вывозных таможенных пошлин и, соответственно, в таможенно-тарифном/внешнеторговом регулировании. Это обусловлено главным образом неодинаковыми условиями членства этих стран в ВТО. Удастся ли сгладить эти диспропорции к январю будущего года?
Как заявил председатель Совета ЕЭК, вице-премьер Кыргызстана Олег Панкратов, «есть договоренность, что ТК должен вступить в силу с 1 января следующего года и, соответственно, все государства проводят необходимые мероприятия для того, чтобы завершить все процедуры ратификации к этой дате». Председатель Совета ЕЭК отметил также, что на заседании «рассматривались изменения в единый таможенный тариф ЕАЭС. Эти изменения связаны с возможной коррекцией тарифных обязательств Армении, Кыргызстана и Казахстана перед ВТО в связи с их вступлением в эту организацию». Но о подробностях этой корректировки официально пока не сообщается.
Акцент на условиях членства этих стран в ВТО сделан вполне закономерно. Ибо означенные страны вступили в эту структуру на условиях, предусматривающих главным образом максимальное открытие нацрынков для импорта товаров и услуг. По многим экспертным оценкам, не более трети этих условий в той или иной мере совпадают с теми, на основе которых Россия вступила в ВТО в августе 2012 г. Следствием этого стал растущий объем реэкспорта в Белоруссию и особенно в Россию (крупнейший рынок в регионе ЕАЭС) через Казахстан, Кыргызстан и Армению. Причем реэкспорта зачастую контрафактной и демпинговой продукции.
Скажем, Киргизия вступила в ВТО еще в 1998 г., и с тех пор именно через эту страну растет нелегальный и «полулегальный» реэкспорт товаров и услуг из третьих стран. Его общий стоимостной объем, по последним оценкам Торгово-промышленной палаты (ТПП) РФ и Российского союза предпринимателей текстильной и легкой промышленности (Союзлегпром), возрос за 1999-2016 гг. минимум в 6 раз, а направляется этот поток в основном в РФ.
Что касается Армении, такие «перепоставки» возможны, но затруднены ввиду экономико-географических факторов. Прежде всего, это дорогостоящий транзит через Грузию и отсутствие общей таможенной границы с другими странами ЕАЭС; возможность для осуществления экспорта в Армению только через Грузию и еще более дорогостоящий транзит через Иран.
Казахстан, по условиям своего членства в ВТО (с августа 2015 г.), обязался, например, снизить средневзвешенный таможенный тариф в отношении товаров до 6,5% – с зафиксированного в 10,4% в рамках Единого таможенного тарифа (ЕТТ) ЕАЭС. Для сельскохозяйственных товаров (сырье, полуфабрикаты, готовое продовольствие) средний уровень ввозных пошлин в Казахстане составляет 10,2% против 17% в рамках ЕТТ, а для промышленных товаров – 5,6% против 8,7%. Плюс к тому примерно по трети товарных позиций ЕТТ-номенклатуры Казахстану предписаны изъятия из Единого таможенного тарифа ЕАЭС. К тому же предусматриваются меры по дерегулированию экспорта-импорта товаров и услуг со стороны государства. Как и по ускоренному сокращению – вплоть до их упразднения – госсубсидий для экспортеров и для импортозамещения.
Схожими условиями членства в ВТО, можно сказать, «повязаны» Кыргызстан с Арменией (вступила в ВТО в феврале 2003 г.). А всё это сохраняет различия в таможенно-тарифном и в целом во внешнеторговом регулировании стран ЕАЭС.
Кстати, напомним, что правительства западных держав инициировали отказ руководства ВТО от проекта коллективного вступления туда стран ЕврАзЭС, созданного в 2001 г. (преобразованного в ТС, затем в ЕАЭС). И всё для того, чтобы сделать Евразийский союз минимально дееспособным таможенным и общеэкономическим блоком. Отсюда, собственно, и сохраняющиеся разночтения между странами ЕАЭС по квалификации реэкспорта, демпинга, контрафакта, по ставкам антидемпинговых/антиреэкспортных пошлин; отсутствие в блоке единой системы мониторинга вывозимой/ввозимой продукции и выявления контрафакта.
Немаловажно и то, что, как сообщалось в начале июля с.г., в ЕАЭС до сих пор отсутствует единая компьютерная база сертификатов. В результате затрудняются поставки в РФ товаров/услуг, сертифицированных в других странах Союза. Уже только эти факторы негативно влияют на дееспособность Таможенного кодекса ЕАЭС и, соответственно, на проведение согласованной внутри- и внешнеэкономической политики стран-участниц.
Упомянутые и смежные вопросы рассматривались в ходе заседания Комитета ТПП РФ по таможенной политике. Начальник отдела таможенного законодательства департамента таможенного законодательства и правоприменительной практики ЕЭК Марина Искоскова отметила, что готовность стран ЕАЭС к вступлению Таможенного кодекса в силу с 1 января 2018 г. «находится на высоком уровне». Но, как отмечают М. Искоскова, а также президент Союзлегпрома Андрей Разбродин и ряд других экспертов, связанные с ТК нормативно-правовые акты, ввиду сохраняющихся разногласий между странами ЕАЭС по многим вопросам таможенно-тарифной политики, могут не успеть вступить в силу одновременно с Таможенным кодексом.
Вступлению ТК ЕАЭС в силу могут воспрепятствовать нечётко прописанные формулировки/нормативы и в готовящемся законопроекте «О таможенном регулировании в Российской Федерации». Среди главных причин эти нестыковок, по мнению А. Разбродина, то, что «очень многие правительственные или межправительственные документы по внутри- и внешнеэкономической политике, в том числе в рамках ЕАЭС, поныне готовятся, как правило, без учета позиции деловых кругов, отраслевых сообществ, предприятий. Их обобщённые предложения, в основном «символически», учитываются в окончательной редакции этих документов. Поэтому они в большинстве своем имеют формат неких предписаний, притом слабо учитывающих специфику отраслей и торговых операций. Оттого и проистекают впоследствии споры по широкому спектру торговых вопросов внутри ЕАЭС».
На том же заседании отмечалось, что разработка законопроекта «О таможенном регулировании в Российской Федерации» ведется с учетом договоренностей, достигнутых при подготовке проекта Таможенного кодекса ЕАЭС. Но первый из означенных законопроектов был разработан ФТС опять-таки без полноценного учета мнения деловых кругов России и других стран ЕАЭС. Поэтому «нынешний проект закона о таможенном регулировании в РФ далек от совершенства, – подчеркнул Андрей Гуляев, эксперт комитета РСПП по интеграции, торгово-таможенной политике и ВТО. – Хотя этот закон должен вступить в силу одновременно с Таможенным кодексом ЕАЭС». Схожие оценки высказали другие участники форума в ТПП РФ.
Совокупность всех этих факторов, как заявил вице-премьер Кыргызстана О. Панкратов, требует изменений и в регламентируемом Таможенным кодексом едином таможенном тарифе ЕАЭС. Не исключено, что для этого потребуются консультации с ВТО. А это – новые затяжки…
