Благодаря социальным сетям возник феномен возвращения масс к социальной и общественной активности. Причем интернет-активисты в доступной для них форме участвуют в дискуссиях, касающихся событий не только собственной страны. Для многих сети заменили традиционные институты социализации, поэтому игнорировать их воздействие на современность уже нельзя.
Социальные сети в первую очередь создавались для того, чтобы найти старых знакомых, бывших одноклассников и однокурсников, но со временем все изменилось. Сначала появились развлечения, вызвавшие рост аудитории. Затем наступила эпоха смартфонов. До сих пор непонятно: это соцсети стимулировали людей покупать смартфоны или возможности последних побудили людей быть более активными в соцсетях? Затем социальные сети оказались политизированы, например, в связи с так называемыми событиями «арабской весны» или евромайдана.
Вскоре соцсети начали восприниматься как один из инструментов продвижения компании или продукта, в качестве эффективного канала рекламы. В странах ЕАЭС уже много примеров того, как евразийские бренды наладили коммуникации с потребителями. Ведь торговля в соцсетях удобна пользователям, достаточно сделать один клик и написать продавцу. В итоге соцсети обрели поклонников в лице тех публичных людей, деятельность которых состоит в привлечении внимания, чем они не замедлили воспользоваться. Так коммуникации в соцсетях стали представлять собой инструмент влияния на общественное мнение.
Влияние информационных технологий на государства и общества обсудили казахстанские эксперты на дискуссионной площадке общественного фонда «Мир Евразии» под названием «От телеграмм до Telegram: жизнь в социальных сетях как новая реальность Евразии».
Эффект причастности
Cоцсети уже давно вошли в жизнь обывателя. Согласно исследованию Social Media Around The World, опубликованному в апреле 2017 года, шесть из десяти человек хотя бы один раз в день посещают ту или иную социальную сеть. По данным другого исследования, проведенного агентством We Are Social и менеджером соцсетей HootSuite, число пользователей социальных сетей превысило 3 млрд. человек (из 7,5 млрд. жителей Земли). По приведенной статистике на август прошлого года среди соцсетей и мессенджеров лидирует Facebook – его аудитория составляла 2,047 млрд. человек. В тройке лидеров также YouTube – 1,5 млрд. и Instagram – 700 млн. Среди мессенджеров самыми популярными являются Facebook Messenger и WhatsApp, каждым из которых пользуются 1,2 млрд. человек. На третьем месте находится китайский WeChat (938 млн).
В Казахстане, по данным Beeline KZ на октябрь 2017 года, тройка самых популярных соцсетей представляет собой «ВКонтакте» (4 млн пользователей), Facebook (3,3 млн) и Instagram (3 млн). Среди мессенджеров в лидерах WhatsApp (2,5 млн), Telegram (2 млн) и Viber (1 млн).
Но есть примеры того, как некоторые социальные сети или мессенджеры испытывают кризис из-за блокировок в той или иной стране, а то и из-за простого падения интереса к той или иной площадке. Поэтому судьба и влияние соцсетей в среднесрочной и долгосрочной перспективе сложно прогнозируемые.
Соцсети создают условия большей причастности к пульсу жизни в той или иной стране. Проще простого стало подружиться с известным политиком или звездой. Много споров идет о том, насколько феномен соцсетей расширил наше пространство для общения. Те пользователи, которые называются френдами, друзьями, на самом деле в большей степени являются net-френдами, знакомыми, поскольку настоящая дружба требует большего участия и большего включения, вложения в общение. В то время как зафиксировать в один клик дружбу – это пока новое, малоизученное явление.
Но помимо коммуникативной функции соцсети несут в себе и вполне практические выгоды. Например, как рассказал президент Евразийской ассоциации франчайзинга, публицист и писатель Бекнур Кисиков, социальные сети помогают бизнесу снижать издержки и развивать новые направления деятельности.
«Если говорить, например, о решении вопросов евразийской интеграции, то соцсети в этом очень удобны. Мы заменили много дорогостоящих форумов, выставок, конференций офлайн благодаря тому, что онлайн можем наблюдать достижения своих партнеров, общаться, делиться мнениями. Многие компании перешли на онлайн-продажи через соцсети», – подчеркнул Б. Кисиков.
Эрзац гражданского общества
Представитель Ассоциации приграничного сотрудничества в Казахстане Марат Шибутов обозначил еще одну функцию соцсетей. «Facebook съедает политику. Поглощаются как негативные всплески, так и позитивная гражданская активность, – отметил М. Шибутов.– Хоть раз хотя бы один фейсбучный критик пришел и высказал напрямую что-либо чиновникам? Приходят всегда бабушки, которые вообще не сидят в интернете».
В Казахстане, где большинство населения декларирует свою аполитичность, Facebook выполняет полезную для властей и необходимую для стабильности страны функцию паро- и громоотвода, предоставляя политически наиболее активным гражданам возможность выражать свое недовольство не выходя на улицы, считает старший научный сотрудник Евразийского научно-исследовательского института Даурен Абен.
«Но это палка о двух концах. Острые, бескомпромиссные дискуссии в соцсетях создают у людей иллюзию участия в политическом процессе и влияния на политику, формируя, таким образом, своеобразный эрзац гражданского общества. Я уж не говорю о том, что соцсети все чаще используются для манипулирования общественным мнением. В то же время нельзя отрицать, что соцсети стали играть существенную роль в привлечении внимания властей к определенным проблемным ситуациям, преимущественно социально-экономического, криминального или экологического плана», – сказал эксперт.
Соцсети стали каналом связи общества с властью, продолжил директор Центра китайских исследований China Center политолог Адиль Каукенов. «Министры с командами пришли в Facebook, потому что он стал тем каналом, где можно пожаловаться, получить обратную связь. А с другой стороны, это ударило в ответ: некоторые прогрессивные адекватные инициативы, вещи оказываются затоптанными комментариями недовольной толпы, – заметил политолог. – Обнаружилось, что у нас нет культуры убеждения. Люди, продвигающие инициативы, не умеют убеждать. Чиновник надеется, что его невнятного «потому что, потому что» вполне достаточно. Образовалась привычка: на все, что происходит в Facebook, реагировать пожарными методами – тушить, спасать. Вместо публичной политики есть желание все проконтролировать, зарегулировать. Нужно выстрадать идею о том, что люди могут быть с тобой не согласны. Но этому мы еще не научились. Люди пытаются победить, а надо всех уговорить».
Гуманизм сетевого общества
М. Шибутов также выделил еще одну интересную особенность: в Казахстане получил широкое распространение такой феномен, как квазиСМИ – например, аккаунты автолюбителей в Instagram: «У каждого много подписчиков. И, по сути, они тоже являются СМИ, потому что публикуются в них в том числе городские новости. Причем явно видно, что есть среди них новости из официальных источников, например из акиматов. Пример – сообщество «За тебя, Бәке», у которого в «ВКонтакте» и в Instagram около 2 млн подписчиков. Но про этот сегмент нигде не упоминается, хотя такие сообщества есть в каждой области, их около 50-60».
Большое влияние на всем постсоветском пространстве имеет YouTube, добавил М. Шибутов. «Казахстанский блогер Аминка-витаминка собирает на одну видеозапись до 95 млн просмотров, в основном с русскоязычного пространства. Евгения Гейн, Екатерина Сайбель и ее сын Клим имеют сотни тысяч подписчиков, а просмотры составляют сотни миллионов. При этом у телеканала «Хабар» на YouTube – 25 млн просмотров», – озвучил эксперт данные интернет-статистики. Именно благодаря YouTube за рубежом в последние годы вырос интерес к казахстанским кино и музыке.
При этом есть и негативные эффекты воздействия соцсетей на пользователей. В Казахстане негатив не ограничивается случаями пропаганды терроризма и экстремизма в соцсетях и мессенджерах, констатировал Д. Абен. Для него так же, как и для России, актуальны темы подросткового суицида, насилия в школе.
«Поэтому компетентным органам надо своевременно обращать внимание на распространение противоправного контента в сети и проводить эффективную профилактику, чтобы снизить деструктивное влияние соцсетей на несовершеннолетних. Иначе и в наших школах может прокатиться волна насилия, подобная той, что наблюдается в России. При этом понятно, что проблемы молодежи надо решать системно, а не ограничиваться голословным обвинением соцсетей во всех грехах», – подчеркнул Д. Абен.
При этом сами по себе возможности социальных сетей не являются ни опасными, ни безопасными. Риски возникают в связи с тем, как используются эти возможности. Сегодня у людей не так много свободного времени, и, чтобы социальная сеть в определенный момент могла быть полезна, ее функционал напитывается новыми дополнительными функциями. Сервисы, которые раньше существовали отдельно, теперь входят внутрь соцсетей. Следовательно, они все сильнее изменяют наше повседневное поведение.
Кроме того, есть опасения, что огромные возможности соцсетей из-за проявлений экстремизма будут как-то зажиматься. Что нужно сделать, чтобы соцсети объединяли людей, а не разделяли? Вероятно, требуется разработка новых идеалов гуманизма, адекватных реалиям сетевого общества, его вызовам. Социальные сети на евразийском пространстве объективно имеют большой созидательный потенциал, так как конкуренция между группами, каналами и сообществами во многом осуществляется только на уровне количества подписчиков, просмотров, а это служит всестороннему формированию общего информационного пространства. Примеров стремления к сотрудничеству и наведению «мостов» между разными аудиториями в социальных сетях должно быть все больше.
