Преследуя неугодных сограждан, украинское правосудие не гнушается самым настоящим абсурдом. Примерам – нет числа.
Адвокату Валентину Рыбину, беседу с которым «Ритм Евразии» публиковал не так давно, нередко приходится задействовать тактику активной защиты, привлекая внимание к преступлениям, совершенным против обвиняемых.
Так, возбуждено уголовное производство по факту похищения и пыток Дарьи Мастикашевой. Однако это пока никак не облегчило участь подзащитной Рыбина. На последнем судебном заседании по делу Мастикашевой обвинительный акт уже второй раз вернули прокурору для исправления ошибок и его несоответствия требованиям закона. В этом акте написано, что Дарья подозревается в совершении инкриминируемых ей деяний. Суд первой инстанции повторно указал прокурору, что надо исправить «подозревается» на «обвиняется».
«Прокурор второй раз, не желая исправлять банальные очевидные ошибки, подал апелляцию на принятое районным судом решение о возврате обвинительного акта, – сообщил Валентин Рыбин. – То есть мы видим, как прокуратура Днепропетровской области продавливает данный обвинительный акт, невзирая на то, что он является ничтожным».
Судебное заседание по делу Д. Мастикашевой
Сейчас адвокат и его подзащитная ожидают, когда апелляционный суд назначит дату рассмотрения этого вопроса. В то же время сторона защиты пытается показать государству факт похищения и пыток Мастикашевой и потребовать от него надлежащего расследования.
«Мы предоставляем доказательства того, что Дарья при достаточно сомнительных обстоятельствах была задержана, – напомнил В. Рыбин. – Сам председатель СБУ в 2017 году, перед фактическим задержанием Мастикашевой, показал всей Украине и всему миру видео, где Даша признается в совершенных преступлениях. А наш вопрос, где взяли видео, кто и при каких обстоятельствах его снимал, остается без ответа. Потому что СБУ понимает, что она, по сути, скрыла свою деятельность вне рамок закона, когда человека украли, пытали, сняв это на видео. Поэтому, естественно, данное уголовное производство саботируется. Оно неоднократно закрывалось, передавалось из одного органа следствия в другой».
Сейчас уголовное производство по факту похищения и пыток Д. Мастикашевой находится в Новомосковском отделе полиции Днепропетровской области. Адвокат уверен, что там никто расследованием заниматься не будет. Во всяком случае, об этом ему негласно сообщил один из руководителей отдела полиции.
В. Рыбин отмечает: «Мы уже подали соответствующее заявление, чтобы данное производство было передано вновь созданному и функционирующему сейчас государственному бюро расследований. Может быть, у них хватит смелости расследовать данное преступление в отношении человека. А прокуратура и управление СБУ Днепропетровской области заинтересованы, чтобы Даша как можно дольше и больше была в тюрьме».
Еще один подзащитный адвоката Рыбина – сотрудник харьковского «Беркута» Андрей Хандрыкин, чье дело рассматривается Днепровским районным судом Киева. Его обвиняют в том, что он с двумя сослуживцами 19 января 2014 года на колоннаде стадиона «Динамо» участвовал в «грубом» задержании майдановцев, «мирно» кидавших коктейли Молотова в милиционеров.
Организация «Международное общество прав человека», проводящая мониторинг этого судебного процесса, весной 2018 года сообщала, что «у стороны обвинения нет ни одного свидетеля, который смог бы указать на А. Хандрыкина как на лицо, виновное в инкриминируемом преступлении». Более того, никого из сотрудников «Беркута», которые были в шлемах и балаклавах, потерпевшие по этому делу не смогли опознать.
А. Хандрыкин (слева) и адвокат В. Рыбин
«По Андрею Хандрыкину сторона обвинения начинает затягивать судебное разбирательство, – рассказывает адвокат. – В судебное заседание на 10 января будет вызван ряд экспертов, которые проводили по делу Хандрыкина почерковедческую и трасологическую экспертизу. Я в своем выступлении объяснил, что данные ходатайства являются необоснованными. Вызов экспертов ни к чему не приведет. Потому что на самом деле прокуратура таким образом пытается исправить просто грубейшую ошибку при проведении досудебного расследования, а именно уничтожение следователем Генпрокуратуры Черновым результатов проведенных почерковедческих экспертиз».
Речь идет о протоколах допросов трех «беркутовцев» в качестве свидетелей относительно событий, происходивших на колоннаде стадиона. Были проведены почерковедческие экспертизы их подписей и записей в протоколах допроса. В запечатанном экспертном пакете протоколы были возвращены следователю, который (из соображений, только ему ведомых) зачем-то разорвал эти специализированные пакеты и изъял оттуда объекты исследования.
«И прокурор в дальнейшем предоставил эти объекты уже в суд без какой-либо упаковки, – недоумевает адвокат Рыбин. – А в экспертизе указывается, что предоставляются опечатанные спецпакеты! Более того, один из протоколов допроса следователь вообще умудрился разорвать! После этого он, наверное, опомнился: натворил что-то не то. И назначил еще одну трасологическую экспертизу, которая установила, что разорванные протоколы на самом деле части одного целого. И после этого он всё равно разорвал спецпакет, в котором протокол пришел уже из трасологической экспертизы. И предоставляет этот протокол отдельно. То есть мы видим просто безалаберную работу следователя. Я не знаю почему, но прокуратура хочет еще и это показать всему миру, вызывая экспертов для подтверждения данной информации...» Адвокат настаивает на том, что вскрытые спецпакеты и разорванные протоколы перешли в разряд недопустимых доказательств.
Остальные обвиняемые по этому делу – Артем Войлоков и Владислав Мастега – весной 2017 года решили покинуть Украину. К этому их подтолкнули заявления тогдашнего главы департамента специальных расследований Генпрокуратуры Сергея Горбатюка: возмутившись решением Апелляционного суда г. Киева выпустить из-под стражи сотрудника харьковского «Беркута» Виталия Гончаренко, он прозрачно намекал на привлечение «несознательных» судей к ответственности. Отъезд двух бойцов «Беркута» вполне объясним тем, что дело против них топорно фабриковалось и они не верили в справедливое правосудие.
Но куда более интересно поведение «потерпевших» майдановцев, в свое время подозревавшихся в участии в массовых беспорядках, применении бутылок с зажигательной смесью. После победы майдана и спешной реабилитации его активных участников и боевиков уголовное производство против метателей коктейля Молотова с колоннады стадиона «Динамо» было закрыто «за отсутствием состава преступления». Однако протоколы допроса задержанных майдановцев свидетельствуют, что они были в защитной экипировке. Кроме того, экспертиза, проведенная по горячим следам, показала, что у одного из них были остатки горючей смеси на смывах рук.
Хотя никто из «потерпевших» майдановцев не опознал «обидчиков», обвинение пыталось с помощью экспертизы телефонов воссоздать некую «картину преступления». В свое время Печерский райсуд разрешил осуществить доступ к двум телефонам, которые принадлежали сотрудникам «Беркута». Эксперт-криминалист ничего не мог сообщить в пользу того, что эти два телефона в такое-то время находились на месте «преступления», инкриминируемого Хандрыкину и его товарищам. Но при этом эксперт сделал выводы относительно третьего телефона, доступ к которому суд не предоставлял: дескать, его владелец мог находиться в районе стадиона «Динамо».
Разумеется, такой подход вызвал саркастическую реакцию адвоката: какое отношение к делу имеет телефон, не принадлежавший ни одному из обвиняемых? Не говоря уже о несанкционированной экспертизе. Но даже если бы суд разрешил доступ к этому телефону и если бы телефон принадлежал обвиняемому, каким образом его нахождение в определенный момент поблизости от места событий может служить доказательством участия человека в преступлении?
Усугубляя и без того запредельную абсурдность этого дела, на недавнее судебное заседание явились представители националистической организации «Сокол».
Боевики «Сокола» «контролируют» процесс против «Беркута»
Валентин Рыбин прокомментировал это: «Угрозы, которые поступают мне в социальных сетях, по телефону, настолько постоянны, что, по сути, у меня уже выработался определенный иммунитет. После заседания, которое проходило в ноябре, один из представителей общественной организации «Сокол» у себя на странице в Facebook опубликовал пост, что он недоволен тем, как проходит судебный процесс: ему не нравится, как ведут себя адвокат и обвиняемый Хандрыкин. И на следующее заседание он грозился прийти с соответствующим количеством своих побратимов и проконтролировать, дословно, “принятие судом правильного решения”. Я расценил данное выражение как вмешательство в деятельность судьи. Поставил в известность судью Оксану Владимировну Бирсу, официально ей предоставив заявление и скриншоты данного поста и соответствующих гневных комментариев. А уже судья будет решать: вмешивается в ее деятельность кто-то или нет. Если она посчитает, что вмешивается, то, наверное, обратится в Генпрокуратуру и в Высший совет правосудия».
