При поверхностном взгляде на украинскую гражданскую войну складывается впечатление, что воюют между собой западная, националистическая, украиноязычная Украина и Украина восточная, русская. И хотя языковой и региональный раскол страны имеет место, на самом деле конфликт намного глубже и сложнее. Государственный переворот 2014 г. показал наличие в стране огромного количества русскоязычных русофобов, которые в своей ненависти к России и пророссийским согражданам готовы подчас пойти гораздо дальше галичанских бандеровцев. В чем же причины этого феномена?
Государство без нации
Согласно классическому политологическому определению, нация – исторически сложившаяся в процессе развития устойчивая общность людей, проживающих на одной территории, имеющих общую культуру, язык, самосознание.
Современная Украина как государство, впервые появившееся на карте мира в 1991 году, не может считаться национальным. Прежде всего, на ее территории в процессе развития не складывалась историческая общность людей. Да и сама территория Украины – это лоскутное одеяло. Историческими собственно украинскими территориями можно считать лишь небольшую часть современной страны в районе Запорожской, Черкасской, Полтавской, Сумской, Киевской и Черниговской областей. Слобожанщина заселялась переселенцами из России задолго до воссоединения ее с Украиной в 1654 г., и выходцы с украинских земель были далеко не самыми многочисленными переселенцами. В Новороссии выходцы с Украины появились лишь во времена Екатерины Второй. Донбасс и часть земель Войска Донского присоединена к Украине после революции 1917 г., а Крым и вовсе подарен Н. Хрущевым в 1954 г. Без Севастополя, к слову. С западными территориями еще сложнее. Например, часть Одесской обл. и Подолье ранее входили в состав Османской империи, Закарпатье, Буковина и Галиция побывали в составе Польши, Австро-Венгрии и Румынии. И если Волыни еще удалось какое-то время пожить вместе с остальной Украиной в составе Российской империи, то Галиция была присоединена к СССР в 1939 г., а Закарпатье – в 1945 г.
Естественно, эта «сборная солянка» не объединена ни общей культурой, ни верой, ни языком, ни историей, ни общим пониманием интересов общества. А самосознание закарпатского гуцула имеет столько же общего с самосознанием потомка донских казаков, как у испанца и румына. Порой жителям разных регионов Украины даже понять речь друг друга сложно. Для львовянина харьковский «тремпель» такое же неизвестное слово, как для харьковчанина «канапка», а закарпатский «вуйко» с трудом поймет, что по-одесски рынок – это привоз.
Впрочем, и не такие разные общины объединялись и создавали мощные государства, закаляясь в борьбе за независимость или с общим врагом, укрепляясь с помощью династических браков или жесткой рукой церкви. Но Украине и этого не досталось. Долгие века ее территории жили в разных государствах, подчинялись различным религиозным центрам, а предки нынешних украинцев воевали друг с другом в составе различных армий. Тем не менее значительная часть нынешней Украины смогла сохранить православие и собственный русский язык, влившись после воссоединения в единое русское пространство, где и прожила более 300 лет.
Борьбы за независимость, в которой могла бы сформироваться украинская нация, также не наблюдалось. Можно считать, что независимость сама упала на голову украинцам после распада СССР вместе с границами. В итоге в одной стране оказались люди, не объединенные ничем, кроме этих границ.
Украина – не Россия
Но если государство есть, а народа нет, всегда найдутся технологи, которые захотят его создать. Лучше всего сущность украинской идеи выразил экс-президент Л. Кучма в своей книге «Украина – не Россия». То есть в форме отрицания, а не утверждения. А внутреннее содержание понятия «не Россия» было импортировано у диаспоры, состоящей из потомков представителей украинских «государств»-однодневок времен революции и нацистских недобитков.
Другой идеологии украинства, кроме трудов украинских националистов, в природе не существует. А идеология эта состоит в том, что Россия – извечный враг Украины, а украинская идея – это, по словам Я. Стецько, «авторитарное устройство Украины и монопартийный в социальной плоскости национальный солидаризм, который стоит близко к национал-социалистической программе, но отличается особенностями украинской земли, общественной психологической структуры украинского народа». Именно этот скудный выбор и определил государственную русофобию Украины с первых дней ее существования.
Безусловно, существует сформированный советскими лингвистами украинский литературный язык, советская и дореволюционная украинская литература, украинский кинематограф, живопись и скульптура, целая плеяда украинских изобретателей, инженеров, военачальников. Но их таланты неразрывно связаны с Россией, ее историей и не носят политического характера. Потому с первых дней независимости началось создание «своих» истории, культуры, традиций и пантеона «героев», сугубо антироссийских.
На русскоязычное большинство населения Украины вдруг обрушился вал праздников, которые никто не празднует, сонм деятелей искусства, которых никто не знает, «героев», от «подвигов» которых содрогнулся бы даже Чикатило. Причем даже на фоне массированной украинизации, весь этот информационный фальсификат преподносился в качестве «единственно верного учения» от детского сада до университетов и СМИ, в том числе и на русском языке. Выросло уже два поколения украинцев, которые никогда не получали других знаний.
Но даже этим проблема появления русскоязычных русофобов не исчерпывается. Многие представители старших поколений, получившие классическое советское образование, не устояли перед массированным потоком лжи и пополнили ряды русофобов из карьерных соображений, недостатка эрудиции или простого конформизма.
Криптобандеровцы
Это хлесткое определение военкора «Комсомольской правды» Д. Стешина в свое время крайне обидело многих жителей Украины. Безусловно, совершенно аморально требовать от рядовых украинцев какого-то организованного сопротивления постмайданному режиму в условиях, когда люди попадают в тюрьмы даже за неосторожное слово в соцсетях.
Тем не менее зараза русофобии проникла в русскоязычное украинское общество настолько глубоко, что ограничивать понятие бандеровщины только рамками неонацистских партий и организаций было бы слишком большим упрощением. Да, в среде правосеков наиболее употребительным является русский язык. А. Билецкий, фюрер наиболее радикальной организации «Патриот Украины», ставшей основой печально известного полка «Азов» (запрещен в РФ), – русскоязычный харьковчанин.
Но, как заявил глава украинских униатов С. Шевчук, «большинство участников майдана разговаривали на русском языке», а «около 60 процентов солдат, которые умирают за свободную и независимую Украину – русскоязычные». Как видно из диаграммы, предоставленной Госслужбой Украины по делам ветеранов и участников АТО, жители традиционно русскоязычных Харьковской, Донецкой, Николаевской, Одесской и Запорожской областей так же охотно убивали своих сограждан в Донбассе, как и украиноязычные из западных и северных регионов.
Даже после госпереворота к власти на Украине пришли в большинстве своем не ярые галичанские «патриоты», а русскоязычные ненавистники России Ю. Тимошенко, П. Порошенко, А. Аваков и русофобы калибром поменьше. При В. Зеленском, который сам едва связывает пару слов на украинском, не изменилось ничего. Так, советник Зеленского днепропетровец Н. Потураев предложил переименовать русский язык в российский, а Россию на украинских картах писать, как Московию. Сам же новоявленный украинский президент объявил о намерении создать русофобский русскоязычный канал, чтобы «побороться за умы» населения Донбасса.
Беспристрастная социология также говорит о широко укоренившейся на Украине русофобии среди русскоязычных граждан. Так, согласно данным исследования центра «Социальный мониторинг», к России плохо относится 31,4% населения, а очень плохо – 28%, что в сумме составляет 59,4%. К российскому президенту В. Путину негативно относится 65,6% респондентов. Нет у украинцев и стремления наладить отношения с Россией. Если бы состоялись соответствующие референдумы, за вступление в ЕС проголосовали бы 57% граждан (за ЕАЭС и СНГ – 19,3%), за вступление в НАТО – 48,9%, а за внеблоковый статус – 23,2%. При этом 43,1% поддерживает вектор европейской интеграции. Даже опора на собственные силы менее популярна – 37,8%. А развитие культурных и экономических связей с Россией поддерживает лишь 12,3% участников опроса.
В своей ненависти ко всему русскому русскоязычное большинство Украины готово даже отказаться от родного языка. 22% граждан считают, что русский нужно изучать в меньшем объеме, чем украинский, но больше, чем иностранные, 35,8% выступает за то, чтобы русский изучали меньше, чем английский, немецкий и т.д., а 12,1% считает, что учить его не нужно совсем. За равенство украинского и русского выступает лишь 23,9%. Соответственно, введение 75-процентной квоты на украинский язык в СМИ одобряет 67,5% украинцев, а аналогичные ограничения на радио – 51,2%.
Не стоит строить себе иллюзий, что лица, не поддерживающие киевский режим, не являются русофобами. Их неприятие России – другого плана. Они ненавидят РФ за то, что она их «бросила», «сговорилась с украинскими олигархами уничтожать Донбасс», «зарабатывает на войне», «наплевала на людей» и т.д.
Если посмотреть в целом, то русофобия русскоязычных жителей Украины имеет несколько «сюжетных линий». Это, во-первых, цивилизационный выбор в пользу «евроинтеграции», которую считают более выгодной с материальной точки зрения. Во-вторых, псевдолевая идентичность и неприятие «буржуазной» России. В-третьих, религиозная, т.к. члены всех тоталитарных сект являются верными «прихожанами» майданов. И, наконец, «обиженная» тем, что Россия не ответила взаимностью на патерналистские устремления противников майдана и не «ввела войска». При всем внешнем различии побудительных мотивов этот русофобский коктейль питает гражданскую войну на Украине и составляет самовоспроизводящуюся систему, не позволяющую стране вырваться из парадигмы майдана.
