23 сентября стало известно, что делегация Министерства энергетики Белоруссии в Москве ведет переговоры по созданию объединенных рынков электроэнергии и газа, включая вопрос его стоимости. Между тем ранее обсуждать тарифы на газ Москва соглашалась только в обмен на дальнейшее усиление интеграции двух государств.
Проблема тарифов на газ является камнем преткновения в российско-белорусских отношениях уже давно. Для Минска стоимость нефтегазовых ресурсов, поставляемых Россией, – это вопрос себестоимости и конкурентоспособности производимой в стране промышленной продукции, включая нефтепродукты и калийные удобрения. В этом году истекает срок предыдущих договоренностей по цене российского газа для РБ, которая составляет 127 долл. за 1 тысячу кубометров. Минск же настаивает, чтобы газ ему поставлялся по внутрироссийским тарифам, ориентируясь на Смоленскую область, где кубометр газа стоит 70 долл. Россия в обмен на скидки настаивала на более тесной экономической интеграции.
Разница в подходах двух стран к дальнейшему сотрудничеству в полной мере проявилась на заседании Совета министров Союзного государства, которое состоялось 13 декабря прошлого года в Бресте. Российскую делегацию на этих переговорах возглавлял глава правительства Дмитрий Медведев, белорусскую – его коллега Сергей Румас. С точки зрения Минска ключевой проблемой является большой дисбаланс двухсторонней торговли в пользу России, который на тот момент оценивался в 3,3 млрд. долл. Причинами его возникновения Минск считает ограничения на поставки своего продовольствия в РФ, участие в российских оборонных госзакупках, а также в программах субсидирования закупок сельхозтехники.
Д. Медведев в ответ призвал «вообще взглянуть на то, что происходило с Союзным договором, начиная с 1999 года, что исполнено, а что не исполнено», отметив наличие в двухсторонних отношениях целого ряда чувствительных проблем по выравниванию условий хозяйствования, оказания Белоруссии экономической и финансовой поддержки. Отсылка к договору «О создании Союзного государства» от 8 декабря 1999 г., который предусматривал гораздо более высокий уровень интеграции, была отнюдь не случайной. В соответствии с ним Россия и Белоруссия фактически должны были создать конфедерацию. Помимо учреждения высших органов власти, договор предусматривал введение союзного гражданства, государственной символики, эмиссионного центра, единой валюты, общего рынка, таможенно-тарифной и пограничной политики, транспортной, энергетической системы и оборонного заказа.
Все эти сферы должны были перейти в исключительное ведение Союзного государства. К совместному ведению национальных правительств отходили внешняя, оборонная, инвестиционная, экологическая, научно-техническая, культурная, медицинская, образовательная, социальная политика, а также вопросы обеспечения безопасности (борьба с терроризмом, наркотрафиком, коррупцией и т. п.). В остальных вопросах страны должны были сохранить всю полноту государственной власти. Очевидно, что большинство положений договора, включая те, что предусматривали углубление интеграции, остались невыполненными. Это позволило Д. Медведеву заявить о наличии двух ее вариантов: консервативного, который сложился в настоящий момент, и продвинутого, основанного на положениях договора 1999 г.
25 декабря прошлого года состоялись четырехчасовые переговоры Владимира Путина и Александра Лукашенко, по итогам которых было решено создать совместную рабочую группу по интеграции и решению спорных вопросов на уровне правительств. Эта рабочая группа взяла на себя проработку программы углубления интеграции.
8 июня с. г. глава Минэкономики РФ Дмитрий Орешкин по итогам встречи со своим белорусским коллегой Дмитрием Крутым сообщил, что Москва и Минск обсуждают возможность введения единой валюты, которое станет возможным в рамках единого экономического пространства. Кроме того, предметом переговоров стали финансовые, таможенные проблемы, а также взаимодействие в области промышленности, транспорта и сельского хозяйства. Обсуждался и вопрос компенсации за налоговый маневр в российской нефтянке, который, по словам Д. Орешкина, рассматривался не «как решение точечной задачи, а как общие вопросы сближения промышленной политики…».
15 июня первый вице-премьер и министр финансов РФ Антон Силуанов в кулуарах Петербургского экономического форума сообщил, что решения правительства по финансовым взаимоотношениям с Белоруссией могут быть приняты только после согласования видения дальнейшей интеграции с Россией. То есть Москва по-прежнему придерживалась в отношении Минска заявленной в декабре формулы «газ/нефть в обмен на интеграцию». Причем распространяется она и на компенсацию от налогового маневра в нефтяной отрасли, который, по словам А. Силуанова, не имеет смысла рассматривать раньше выработки общей концепции интеграции. «Все это нужно смотреть в комплексе, в части того, как мы будем двигаться по интеграции в части тех мероприятий, которые содержатся в союзном договоре, – заявил он. – Сегодня мы пытаемся обновить его, чтобы мы видели понимание нашей дорожной карты».
В тот же день Д. Орешкин по итогам очередной встречи с Д. Крутым заявил, что Москва и Минск согласовали около 90% дорожной карты по углублению интеграции. Ключевыми вопросами, по его словам, является взаимодействие в промышленности, топливно-энергетическом комплексе и сельском хозяйстве. Причем реализована эта программа должна быть в достаточно сжатые сроки. Ранее Д. Крутой заявлял, что программа углубленной интеграции двух страны будет рассчитана на период до 2022-2023 гг.
6 сентября Д. Медведев и С. Румас в Горках парафировали (предварительно одобрили) программу развития интеграции, состоящую из 31 дорожной карты. Ее окончательный вариант, включающий саму программу, перечень дорожных карт и несколько межправительственных соглашений, предполагается подписать в декабре этого года на встрече президентов, когда будет отмечаться 20-летие подписания договора о создании Союзного государства России и Белоруссии.
В какой мере согласованные на уровне премьеров дорожные карты отражают «газовый вопрос», пока не ясно. В начале июля вице-премьер РФ Дмитрий Козак в ходе выставки «Иннопром» в Екатеринбурге отмечал, что этот вопрос прояснится после завершения переговоров по интеграции, когда будет ясно, каким образом будут сближаться рынки газа – будет ли это общий или же единый рынок. Первый вариант, очевидно, предполагает сближение условий хозяйственной деятельности в части тарифов, а второй – их осуществление по единым правилам, включая одинаковый уровень тарифов.
Отчасти этот вопрос 25 сентября прояснил госсекретарь Союзного государства Григорий Рапорта, отметивший, что ключевой вопрос программы интеграции – это создание равных конкурентных условий для компаний и жителей двух стран. Однако в каком виде эти условия будут реализованы на практике и каким образом они затронут тарифы на газ для Белоруссии, пока неизвестно.
Однако некоторые предположения сделать все же можно. 1 августа посол России в Белоруссии Дмитрий Мезенцев сообщил, что переговоры по ценам на газ будут идти до конца этого года и дадут «самый оптимальный и комфортный вариант в… рамках заключенного соглашения». Ранее, в апреле с. г., белорусский посол в РФ Владимир Семашко отмечал, что власти республики уже дважды направляли свои предложения по методикам расчета цен на газ в «Газпром», Минэнерго и правительство России, настаивая на цене, аналогичной существующей в Смоленской области.
Тут есть одна принципиальная тонкость, о которой белорусские власти предпочитают не распространяться. В Смоленской области население, действительно, платит за газ в диапазоне 65−75 долл. за тысячу кубометров, но и юридические лица платят примерно столько же – 75−85 долл. А вот в Белоруссии население, имеющее газовые счетчики, платит около 150 долл., юридические лица же – в полтора-два раза больше – от 215 до 270 долл. Эта двойная переплата – не что иное, как результат неэффективного экономического курса властей РБ. И компенсацию своих издержек они хотели бы возложить на Россию.
«Единый газовый рынок, – обоснованно отмечает политолог Ю. Баранчик, – это вовсе не единые цены на энергоносители, как в этом пытается всех уверить официальный Минск. Такого нет даже в Евросоюзе – в каждой стране свои цены на газ, электричество, бензин.
Единый рынок – это равные условия для субъектов хозяйствования (об этом, напомним, выше говорит и Г. Рапота. – Ред.). В наших условиях это означает возможность для «Газпрома» выйти на белорусского конечного потребителя и зайти в каждый дом, к каждому юрлицу. Тогда и будет цена, как в Смоленской области, с учетом транспортировки».
Но к этому уровню интеграции власти Белоруссии явно не готовы, иначе они не ставили бы вновь и вновь вопрос о выравнивании тарифов на газ. В этом-то как раз и состоит одна из главных причин торможения дальнейшей интеграции наших двух стран.
Поскольку на односторонние уступки Минску Москва идти не намерена, окончательная стоимость газа, видимо, будет зависеть от того уровня интеграции, на который в действительности, а не на уровне деклараций окажется готова белорусская сторона. И для того, чтобы газ для Белоруссии стоил как для Смоленской области, уровень этот должен быть весьма продвинутым. Не случайно в ходе переговоров речь периодически заходит о введении единой валюты, которая представляет один из наиболее тесных вариантов сближения национальных экономик, существующий на сегодняшний день только в рамках Евросоюза.
