Глава Государственного департамента США Майк Помпео в ходе дипломатической поездки по постсоветским странам анонсировал принятие стратегии для ЦА. Документ называется «Стратегия США для Центральной Азии на 2019–2025 годы: продвижение суверенитета и экономического процветания».
Из стран Центрально-Азиатского региона госсекретарь США посетил Казахстан и Узбекистан. Маршрут неудивителен, поскольку это – регионообразующие страны, два ядра, вокруг которых возможно развитие гипотетической региональной интеграции. Без их участия решить принципиальные вопросы, связанные с изменением уровня стабильности, безопасности и устойчивого развития в ЦА, невозможно. Причем участвовать в судьбе региона они могут и как ведущие, и как ведомые. Кроме того, обе страны находятся в процессе политического транзита, что также обуславливает внимание к ним со стороны «глобальных игроков».
Центральная Азия в эпицентре конфликта интересов
В условиях текущего глобального переформатирования системы мироустройства, когда все т. н. центры силы, как мировые, так и региональные, имеют интересы в Центральной Азии, интерес к ней очевиден.
Например, Китай через проект «Экономический пояс Шелкового пути» пытается закрепиться в Центральной Азии, создав там и далее через Россию торговые маршруты в Европейский союз и страны Ближнего и Среднего Востока. США благодаря политическому, экономическому и военному присутствию в Азиатско-Тихоокеанском регионе, гипотетически способные блокировать т. н. «Морской шелковый путь», по которому китайские товары поступают на крупные мировые рынки, не испытывают восторга от этого проекта. Более того, экономическое сближение Китая и России настораживает Белый дом, где полагают, что практическая реализация китайской инициативы может привести к формированию новой экономической архитектуры на пространстве Евразии.
Кроме того, на политику США в Центральной Азии влияют непростые отношения с Россией и Ираном, турецкий, пакистанский и индийский факторы, энергетические проекты, а также проблема радикального ислама.
Представлявшийся неизбежным конфликт интересов уже наступил, и принятие в этих условиях США новой стратегии в отношении региона выглядит вполне логично.
Новая старая стратегия
Администрация Д. Трампа, находящаяся у власти с 2017 года, несмотря на предвыборные обещания сосредоточиться на внутренних проблемах США, продолжает обращаться к геополитическим проектам «Большого Ближнего Востока» и «Большой Центральной Азии», разработанным еще в середине 2000-х годов. Это позволяет сделать тревожный вывод, что дуга управляемого хаоса, простирающаяся от Пакистана через Афганистан, Иран, Центральную Азию, Кавказ, Украину и разрезающая Евразию на несколько зон вооруженных конфликтов, продолжит расти.
Таким образом, несмотря на риторику, преемственность внешней политики США в регионе сохраняется, и он по-прежнему остаётся в фокусе внимания нынешней американской администрации. Впрочем, о неизменности политики США по отношению к региону говорится и в самой стратегии, где приоритет отдается формуле «C5+1», озвученной еще Б. Обамой, где «С» – это пять республик региона, а «+1» – Соединенные Штаты.
Исходя из этого, сохранение почти всех прежних приоритетных стратегических задач США в регионе видится логичным. Можно сказать, что задачи, обозначенные в стратегии администрации Обамы, в несколько измененном виде «перекочевали» в стратегию Трампа.
Приоритетом американской политики в отношении Центральной Азии остается геополитическое моделирование. Решению этой задачи подчинены блоки стратегии, касающиеся безопасности, экономики, демократии и прав человека.
Решение проблемы сохранения и расширения стабильности в Афганистане через поощрение экономических связей между ним и странами Центральной Азии относится к геополитическим вопросам. Идея не нова – концепция «Большой Центральной Азии» (БЦА) была разработана еще в период президентства Дж. Буша-младшего. Она предполагает сближение центральноазиатских государств и Афганистана под контролем США и дальнейшее превращение этого геополитического образования в безопасную зону суверенных государств с рыночной экономикой, светскими и открытыми системами государственного управления.
В свою очередь, проект БЦА – лишь один из «пазлов» в стратегической игре США, цель которой – трансформация всей Евразии в масштабное подконтрольное геоэкономическое пространство, включающее в себя Каспийский регион, Центральную Азию, Средний Восток и Южную Азию.
Все остальные направления, представленные в стратегии – уменьшение террористических угроз в регионе, расширение экономических связей региона и США через американские инвестиции, поддержка и укрепление суверенитета и независимость государств Центральной Азии, так или иначе направлены на решение этой задачи.
На первый взгляд, из этой цепочки немного выбивается задачи по содействию обеспечению прав человека, поддержке верховенства закона. Но это не так. Продвижение демократической риторики – это не только дань традиции, но и инструмент проведения американской политики в регионе. Инструмент несколько устаревший, потёртый, но все ещё эффективный. Однако заметно, что если раньше демократизация была основополагающим принципом внешней политики США, своего роду «кнутом», то сейчас она идет в связке с «пряником» – инвестициями.
Убедительные аргументы
В качестве пряников для стран региона США готовы предоставить более 9 млрд долларов «для поддержания мира и безопасности, демократических реформ и экономического роста, а также для удовлетворения гуманитарных потребностей». Еще около 50 млрд долларов будет предоставлено в виде кредитов, займов и технической помощи.
Как известно из американской классики, добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо большего, чем просто добрым словом. Будучи в Казахстане, госсекретарь М. Помпео продемонстрировал знание предмета, отметив, что, хотя США не ограничивают Казахстан в выборе деловых партнеров, сотрудничество с американскими компаниями выгодно для любой страны, в то время как российские и китайские партнеры не столь надёжны.
Казахстанские эксперты обратили внимание на изменение в риторике США. Так, директор Исследовательского института международного и регионального сотрудничества Казахстанско-немецкого университета профессор Булат Султанов отметил: «Я с большим интересом смотрю на то, как политика США все больше коммерциализируется. И если раньше еще прикрывались лозунгами о защите демократии и прав человека, сейчас вся эта шелуха отходит на второй план. В первую очередь говорится об экономических интересах. Например, Помпео довольно прозрачно намекал, что, если сотрудничать с китайскими и российскими компаниями, можно и санкции получить. А если с американскими, то наоборот будут удобные условия и хорошие возможности. То есть Вашингтон начал очень активно лоббировать интересы американского бизнеса. Экономический национализм, который демонстрирует Трамп, начал расти во всем мире».
Также М. Помпео позволил себе ряд не совсем дипломатических пассажей в адрес Китая, чем вызвал жесткую реакцию китайского посольства в Казахстане. «Высказывания Помпео были полностью ожидаемыми, и это был еще один необоснованный «постановочный спектакль» Помпео против Китая. Как я уже говорил, он часто показывает себя выскочкой, повторяя старую песню, не приводя ничего нового», – заявил посол КНР в Казахстане Чжан Сяо. Еще более жестко и эмоционально на «дипломатический стиль» М. Помпео отреагировало посольство Китая в Узбекистане.
Впрочем, когда «на кону» стоит вопрос создания «санитарного кордона» по периметру границ России и Китая, тут не до дипломатических реверансов.
