19 мая в режиме видеоконференции состоялось заседание Высшего Евразийского экономического совета. В центр внимания была вынесена стратегия развития евразийской экономической интеграции до 2025 года. Забегая вперед, скажем: она была в целом одобрена, но отправлена на доработку. Одним из камней преткновения стал пресловутый «газовый вопрос»
Напомню, на прошлой неделе тему актуализировал президент Белоруссии Александр Лукашенко, назвав цену для партнеров по Союзу на российский газ несправедливой. Он в очередной раз взялся утверждать, что Германия получает газ дешевле, чем его страна: $70 за 1 тыс. кубометров, а Белоруссия – за $127.
«Я этот вопрос заострял на видеоконференции в рамках ЕАЭС, и в ближайшее время у нас состоится в таком же формате конференция. Хотелось бы знать, что к настоящему времени предпринято по снижению цены на природный газ для Беларуси», – отметил он.
Стоит напомнить, что Лукашенко не первый год требует снижения цены на газ. Совсем недавно он утверждал, что отсутствие гибкости Москвы в этом вопросе подрывает устойчивость ЕАЭС и не способствует интеграции. Он также утверждал, что в нынешних условиях цена топлива для республики должна составлять $ 40−45 за 1 тыс. кубометров с учетом логистики.
Что ж, тут необходимо кое-что пояснить. Действительно, цены на газ в Европе в последние месяцы очень сильно упали. Во-первых, потому, что в европейских хранилищах сейчас газа с избытком – его заранее закачали туда на случай срыва переговоров России и Украины по новому контракту, к тому же теплая зима и снижение экономической активности из-за пандемии способствовали его экономии. Наконец, роль сыграло значительное падение цен на нефть, от которой зависит и стоимость газа.
При этом цифры, о которых говорит Лукашенко, иллюстрируя падение цен в Европе, – это спотовая цена на отдельных торговых площадках в отдельные дни. По сути, это минимальная цена, по которой можно было купить газ на некоторых европейских хабах.
Цена на газ с европейцами – плавающая. Сегодня она составляет $70 долларов, а завтра может резко взлететь к тем отметкам, на которых была совсем недавно – $203 в 2019 году или 246 в 2018-м. Цена для Белоруссии четко прописана в контракте – она определяется по формуле: тариф на газ в ЯНАО РФ (между прочим, самый низкий в России) + стоимость доставки газа + маркетинговые расходы и расходы по хранению газа в ПХГ. В прошлом году Минск получал газ по $127, а в позапрошлом – по 132.
Нет, если Батька хочет, чтоб было «как у европейцев», это можно организовать, тоже установив «плавающую цену» для Белоруссии. Только что он скажет, когда она вновь взлетит под $200? Что это опять несправедливо? И потребует вернуться к нынешнему контракту?
То есть глава РБ хочет, как в анекдоте, в котором корову хотели скрестить с жирафом: чтобы она кормилась на Западе, а доилась у нас? Так не бывает. Или так, или так. Батька ведь и про нефть много раз говорил, что хочет, чтобы было «по-рыночному». Только продолжает искать способы получить скидку. По-рыночному выходит у него только на словах.
В идеале же он хочет даже не скидку, а внутрироссийские цены. Простите, а с какой радости? Белоруссия что – субъект РФ? Она платит налоги в российский бюджет?
Владимир Путин правильно ответил коллеге в ходе прошедшего совещания, что единый тариф на транспортировку и транзит газа в объединении можно ввести только после определенного уровня интеграции, который пока еще не достигнут, это – единый рынок, единый бюджет и единая система налогообложения.
Интересно, что это все подразумевается договором о создании Союзного государства России и Белоруссии. Однако А. Лукашенко блокирует обсуждение политических пунктов интеграции по формуле «утром стулья – вечером деньги», ставя ее в зависимость от решения энергетических вопросов.
Лукашенко пытается давить на жалость, мол, несправедливо, что цена для бывшего противника – немцев – в год 75 -летия Победы ниже, чем для «своих». Ну дайте нам скидку, что вам, жалко?
Нет, не жалко. Просто весь вопрос во взаимности. Нужны одинаковые правила для предприятий России и Белоруссии, но как только об этом начинается разговор, так Лукашенко сразу «включает» разговоры о белорусском суверенитете, на который Россия якобы покушается. Понятно желание задешево покупать российские нефть и газ (лучше всего по внутрироссийским ценам), а продавать на Запад подороже. Но это не очень соответствует тем принципам, которые были заложены в договор о создании Союзного государства, которое, по сути, стало не общим государством, а союзом двух государств с весьма туманными перспективами.
Я сейчас молчу даже о политике, хотя признание Абхазии и Южной Осетии и Крыма могло бы стать шагом, демонстрирующим наличие у наших стран общего понимания политических процессов, без которых никакого Союза даже толком не получится.
Но вернемся к заседанию Высшего Евразийского экономического совета. Еще раз акцентирую внимание на ответе В. Путина своему белорусскому коллеге, смысл которого в том, что для образования единого рынка нужен совсем иной уровень интеграции. И это касается уже не только Союзного государства с Белоруссией. Это касается и всего ЕАЭС.
На заседании позицию А. Лукашенко ожидаемо поддержал премьер-министр Армении Никол Пашинян. «В условиях глобальных экономических вызовов, перед которыми мы все сегодня стоим, необходимость скорейшего формирования общего рынка газа для Армении ощущается особенно остро. Как не раз мною было отмечено: единый рынок энергоресурсов с недискриминационными принципами функционирования должен стать одной из основ нашей интеграции», – заявил он. И добавил, что без единого рынка невозможен качественный прогресс в интеграционных процессах.
По его словам, Ереван исходит из того, что в стратегических направлениях развития евразийской интеграции до 2025 года должен быть зафиксирован принцип применения единых подходов к цено- и тарифообразованию на общем рынке газа ЕАЭС, в том числе единых тарифов на услуги, оказываемые субъектом естественной монополии при транспортировке и транзите газа. «Наш союз должен стремиться к поэтапному достижению этой цели, что создаст благоприятную почву для качественно более глубокой экономической интеграции в рамках союза», – подчеркнул Н. Пашинян.
Понятно, что необходимость общего рынка ощущается Арменией особенно остро. И Белоруссией тоже ощущается. Но достаточно ли они отдали для того, чтобы сформировать этот рынок? Ведь понятно, что рынок этот будет формировать Россия за свой счет. А они хотели бы получить доступ к этому рынку, не отдавая ничего взамен?
При этом речи не идет даже о политической лояльности, причем это касается как Белоруссии, так и Армении, которая при нынешнем премьере подчеркнуто держится в Союзе особняком, зачастую демонстрируя политические шаги, трудно совместимые с идеями интеграции постсоветского пространства. Речь пока об экономической составляющей: в чем будет состоять вклад этих двух стран в создание общего для ЕАЭС рынка газа?
В этих условиях Москва вынуждена откладывать решение вопроса в долгий ящик. «Если позиции наших армянских и белорусских друзей останутся без изменения, то, наверное, было бы логично вообще исключить пункт по газу из проекта Стратегии, чтобы одобрить ее сегодня. Обсуждение же подходов к ценообразованию на газ можно будет продолжить по линии экспертов государств-членов и Евразийской экономической комиссии», – предложил В. Путин.
По сути, что это означает? Это означает, что Россия начинает применять к ЕАЭС тот же подход, что и к Белоруссии в рамках Союзного государства – речь о переходе лишь на один принцип: утром деньги – вечером стулья и никак не наоборот. Нет интеграции – нет льгот.
Надо понимать, что ЕАЭС держится на России. Ну еще Казахстан вполне самодостаточен, вместе наши страны, по сути, являются донорами для Союза. Остальные – страны-реципиенты, они уже получили немало скидок, в том числе низкие цены на газ. Но халява, извините, не может продолжаться вечно, и Россия дает понять, что не намерена дотировать экономики даже братских стран без реальных ответных шагов, а намерена выстраивать то, что принято называть прагматичными отношениями.
Правила игры изменились. Возможно, именно осознание этого заставляет Минск и Ереван нервничать и педалировать вопрос ценообразования на газ. Если раньше этим занимался один Лукашенко, то сейчас к нему присоединился Пашинян. Однако вряд ли им это поможет. Россия жестко дала понять, что ждет ответных шагов, ибо она вложила в Союз больше всех, не получив взамен пока ничего.
Характерно, что и в Казахстане демонстрируют непонимание того, почему они тоже должны нести на себе основные издержки по функционированию ЕАЭС. Президент Касым-Жомарт Токаев заявил, что отдельные положения проекта «О стратегических направлениях развития евразийской экономической интеграции до 2025 года» «требуют дополнительной проработки». «Предлагаемые в стратегии «гармонизация и унификация» законодательства в части установления правовой ответственности – административной и уголовной – в ряде отраслей, речь идет о таможенном деле, техническом регулировании, защите прав потребителей, на наш взгляд, пока не отвечают принципу разумной достаточности. А это приведет к отторжению стратегии национальным общественным мнением, поскольку стратегия ограничит суверенные права правительств и парламента», – заявил он.
Проще говоря, К.-Ж. Токаев осознает, что та модель, с которой начинался ЕАЭС, – устарела. С одной стороны, он также не очень хочет быть донором, не получающим ничего взамен. С другой – осознает, что Москва желает изменить правила игры, вот только готов ли Нур-Султан к ним – большой вопрос. Казахстан свое в ЕАЭС (доступ к российским рынкам) уже получил, очевидно, что там пока не очень хорошо представляют себе, что дальше, особенно на фоне внутриполитических перемен, связанных с транзитом власти.
Во всяком случае, повторю, Казахстан – страна самодостаточная, в отличии от других членов Союза, которым их упрямство может серьезно аукнуться, тем более сегодня – в эпоху мирового кризиса, который только начинается. Дальше будет хуже, и надо бы им умерить «аппетиты» – без России они едва ли смогут этот кризис пережить.
К слову, это понимает Узбекистан, рассматривающий возможность присоединения к Союзу.
Однозначно можно сказать, что по-старому уже не будет, ЕАЭС вступает в «кризис среднего возраста», и это уже отразилось на переговорной тактике Москвы. Очевидно, что в нынешнем виде мы приблизились к тупику. Сможем ли сообща выйти из него, покажет время.
По словам Н. Пашиняна, в условиях пандемии коронавируса и нарастающей рецессии армянская сторона придает особое значение развитию сотрудничества в рамках ЕАЭС. «Более чем уверен, что мы должны укреплять наш союз и совершенствовать основополагающие институты интеграции. Мы должны доказать их состоятельность в период кризиса и быть готовыми совместно воспользоваться всеми экономическими возможностями, которые очевидно появятся в посткризисный период», – подчеркнул он.
Золотые слова. Хорошо бы, чтобы за ними последовали «золотые» дела.
____________________________
Фото: http://www.kremlin.ru
