Белоруссия и Армения, похоже, усиливают прессинг на Россию по вопросам цен на поставляемый из РФ газ и на транзит газа, в том числе казахстанского, по российским трубопроводам в те же страны. Причем этот тренд неспроста совпал по времени со снижением европейских и общемировых цен на газ ввиду падения спроса. По сути, от Москвы коллективно требуют односторонних ценовых льгот и фактического отказа от долгосрочных контрактов по поставкам/транзиту в пользу краткосрочных, так как в последних можно варьировать ценами в зависимости от конъюнктуры.
Именно такой подход подтвержден Минском и Ереваном в ходе состоявшегося на днях (в видеоформате) заседания Высшего Евразийского экономического совета. Но выгоден ли он не только России, но и всему ЕАЭС? Корректно и вполне предметно российскую позицию по означенным вопросам высказал Владимир Путин: «...что касается предлагаемого нашими армянскими и белорусскими друзьями единого тарифа на услуги по транспортировке и транзиту газа, то мы считаем, что единый тариф может быть реализован лишь на едином рынке с единым бюджетом и единой системой налогообложения. Столь глубокий уровень интеграции в ЕАЭС пока еще не достигнут».
Обоснованность этой позиции обусловлена хотя бы тем, что, во-первых, все расходы по эксплуатации и развитию сети межгосударственных газопроводов и газохранилищ в ЕАЭС-регионе осуществляются более чем на 95% из российского госбюджета и бюджета «Газпрома». Во-вторых, все расходы по эксплуатации действующих и освоению новых газовых скважин целиком осуществляются из тех же источников. Наконец, доля российского газа в обеспечении совокупного спроса в ЕАЭС на этот продукт – почти 95%.
Получается в буквальном смысле: дружба дружбой, а табачок врозь? Как добывать и транспортировать – так Россия, а как потреблять, да еще по сниженным ценам, – так её партнеры. По-союзнически ли это?
При этом в ЕАЭС поныне не сформированы принципы единой бюджетной политики, как и единого валютного и общефинанового пространства. В отличие, например, от Евросоюза, где вышеупомянутые и смежные вопросы решены в начале 2000-х. Поэтому в ЕС-регионе каждая страна, включенная в общую систему нефте- и газопроводов, участвует в соответствующих затратах – пропорционально национальной протяженности этой сети, объему потребления и/или транзита нефти и газа.
А соответствующие затраты стран-участниц осуществляются в основном по трем вариантам: из госбюджетов, из бюджетов нацкомпаний (предприятий)-операторов национальной сети нефте- и газопроводов, из совместного бюджетного пула государств и этих компаний (предприятий). Причем означенные принципы соучастия стран ЕС в его нефтегазовой системе внедрены там еще в 70-х – середине 80-х.
Если кого-то коробит возможность заимствовать опыт такой безальтернативности в интеграционной политике ЕС, можно напомнить в этой связи, что схожие принципы интеграционной работы, а точнее интеграционной ответственности в нефте- и газопроводной сфере, как и в промышленности и энергетике, успешно применялись в рамках Совета экономической взаимопомощи стран социалистического содружества. Причем во все годы его работы (1949-1991)*. Почему бы не перенять этот опыт?
Что же касается цен на российский газ для стран ЕАЭС, Белоруссия с Арменией, повторим, всё активнее выступают за 100%-ную привязку этих цен к мировой газовой конъюнктуре. Да и вообще как минимум за 30%-ное снижение российских расценок. Но это сродни бумерангу: а если мировые цены на газ будут повышаться, тем более что это, как правило, происходит с осени до весны включительно? Тогда Минск и Ереван вновь потребуют пересмотра тарифов? Вдобавок им, видимо, невдомёк, что их неучастие в обслуживании, эксплуатации и развитии газового комплекса РФ изначально ставит под вопрос требуемые ими ценовые льготы.
Не исключено, что столь принципиальная приверженность Белоруссии и Армении собственным подходам к формированию газового рынка имеет и внешний стимул. По мнению некоторых экспертов, активность в этих вопросах со стороны ряда российских партнеров по ЕАЭС неспроста совпала по времени не только с новым витком падения европейских газовых цен, но и с новыми попытками обструкции «Северного потока – 2» – теперь еще и в Германии. Вероятно, ближайшие партнёры Москвы надеются, что в этих условиях она станет поуступчивее.
Но эти надежды, если они взаправду имеют место, не оправдываются по вышеупомянутым и вполне объективным причинам. Как пояснил В. Путин на упомянутом заседании ВЕЭС, «имеется формула, которую поддерживают три страны: Россия, Казахстан и Киргизия. Ее суть в том, что подходы к ценообразованию на газ можно было бы определить позднее на переговорах по формированию общего рынка газа ЕАЭСС (запланирован на период не раньше 2025 года. – Ред.). Если же позиции наших армянских и белорусских друзей останутся без изменения, то, наверное, было бы логично пока исключить пункт по газу из проекта Стратегии развития ЕАЭС до 2025 года. Обсуждение же подходов к ценообразованию на газ можно будет продолжить по линии экспертов Евразийской экономической комиссии».
Показательно, что, если бы Армения и Белоруссия приняли точку зрения России по данным вопросам, то, как подчеркнул В. Путин, «других препятствий на пути одобрения Стратегии не осталось бы вообще».
Так или иначе, односторонние уступки со стороны РФ в этой сфере едва ли вероятны. В то же время российская сторона могла бы предложить Минску и Еревану варианты конкретного соучастия в обслуживании и развитии газового комплекса РФ. Скажем, в производстве/поставках геологоразведочного, бурового оборудования или его компонентов; комплектующих для трубопроводов, хранилищ и (или) компрессорных станций; по совместным НИОКР по газовой проблематике. Тем более что Армения с Белоруссией располагают потенциалом для этих направлений сотрудничества. Очевидно, что лишь при таком сценарии возможны – хотя бы теоретически – газоценовые или газотранзитные льготы для этих стран.
В любом случае российский газовый комплекс – среди стратегических сегментов энергетики и в целом экономики не только России, но и всех стран ЕАЭС. Понимание этого фактора, хочется надеяться, присутствует у руководящих структур и экспертного сообщества как Белоруссии, так и Армении, когда там вынашивают планы получения льгот от РФ.
* СЭВ – в составе СССР, шести стран Восточной Европы, Кубы, Монголии и Вьетнама. Был упразднен в 1991 г. ввиду известных геополитических факторов, инициированных, прежде всего, горбачевским руководством.