В Бишкеке прошел круглый стол «На высокой возвратной волне COVIDа: почему биолаборатории в Центральной Азии – объекты инкогнито без обозначения принадлежности и характера деятельности?». Эксперты из Киргизии, России и Узбекистана на площадке информационного агентства 24.kg попытались разобраться в специфике функционирования в Центрально-Азиатском регионе биологических лабораторий и причинах повышенного внимания к ним заморских государств.
Сама Киргизия в начале второго десятилетия XXI века отказалась от открытия подобного биообъекта. Теперь общественность республики предлагает создать структуру по международному контролю над биоэкспериментами. Участники круглого стола приветствовали инициативу, высказавшись о направлениях действий стран и народов, которые позволят человечеству в будущем достичь такого уровня защиты населения и окружающей среды, при котором будут отсутствовать риски причинения вреда от воздействия опасных биологических факторов.
Геополитический лакмус
«Тему функционирования биолабораторий в Центральной Азии, – отметил московский политолог Андрей Малов, – следует рассматривать в контексте действия и разрастания пандемии новоявленного вируса». «Деятельность и действия» COVIDа, считает ученый, обнажило много проблем: хрупкость социальной структуры, неготовность международных организаций, национальных медицинских и эпидемиологических структур к реагированию на новую угрозу. В таком же положении оказались структуры безопасности как регионального, так и глобального характера.
COVID стал лакмусовой бумагой, которая отразила изъяны в экономическом устройстве нашей цивилизации. В этой связи возникает очень серьезный парадокс: вроде как вирус работает на укрепление национальных интересов и торможение глобалистских процессов, в то же время видно, что идет процесс форсированного перемещения человечества в новый социально-экономический уклад – цифровой, который объективно работает на интересы глобализации. Возникает непростая ситуация в социально-экономическом, финансовом, политическом плане. И тем самым, как представляется эксперту, под прикрытием COVIDа решаются многие геополитические и политические задачи.
И хотя остается вопрос – имеет ли COVID естественное или искусственное происхождение, имеющаяся фактура позволяет по-новому посмотреть на эту проблему, связанную не только с деятельностью государственных структур в области генетики, генной инженерии, микробиологии, но и глобальных структур, имеющих интерес в этих областях. Достаточно упомянуть Коалицию по инновациям в сфере подготовленности к эпидемиям (CEPI), которая давно работает в области генной инженерии, микробиологии, или Глобальный филантропический форум (GPF) с его озабоченностью проблемами глобального влияния.
В контексте COVIDа взгляд на биолаборатории, расположенные по периметру России и затрагивающие ее собственные национальные интересы и интересы ее союзников, представляется весьма актуальным. Российское государство не может не волновать наличие биообъектов третьих стран у её границ.
Говоря о наличии биолабораторий, следует действовать крайне деликатно, с учетом того, что в этом вопросе происходит внедрение в сферу безопасности суверенных государств, которые имеют право на собственные проекты и совершенно независимые действия. Выход видится в переносе акцента на развитие санитарно-эпидемиологического сотрудничества между Россией и государствами региона как инструмента повышения взаимной ответственности, обеспечения необходимой прозрачности при осуществлении биопроектов, особенно имеющих потенциально двойное назначение.
Опираясь на открытые источники, можно сделать вывод, что на отдельные объекты доступ отсутствует. Эти лаборатории не обладают нужной и полной прозрачностью, что, безусловно, вызывает обеспокоенность. Не может не настораживать и факт того, что в регионе находятся биообъекты со 2-й и 3-й степенями защиты, которые функционируют при иностранном военном биологическом присутствии. Поэтому работу вокруг биолабораторий необходимо строить в духе доброй воли, открытости, доверия друг к другу.
С учетом общего контекста ситуации, возникшей из-за COVID-19, который отличается неоднозначностью последствий, на фоне непрозрачного характера реализуемых в Центрально-Азиатском регионе биопрограмм настала пора интенсифицировать все коммуникативные каналы, использовать потенциал международных структур с ведением профессионального предметного диалога.
Другим возможным путем снятия «биологической» напряженности является разработка юридических инструментов по проверке выполнения Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении, что не удалось сделать в прежние годы. Тормозом процесса выступают ключевые игроки – США и Великобритания. Это указывает на их позицию, основанную на стремлении контролировать и управлять биологической безопасностью в мире.
Вирусы в геополитике
То, что коронавирус создан искусственно, пока подтверждений нет. Но киргизский политолог Марс Сариев вероятность этого не исключает. Он поясняет: в любой ситуации любой процесс можно повернуть и даже спроектировать по ходу для получения своих геополитических выгод и целей. Недолгая жизнь COVID-19, возникшего в Китае в Ухане, уже имеет свои последствия. По мнению экспертов, к 2050 году Китай должен был стать сверхдержавой, которая обгонит по всем показателям США. И основным инструментом, который неминуемо приведет Китай к этому статусу, должен стать проект «Один пояс, один путь», в основе которого лежит идея возрождения Великого шелкового пути. В случае реализации задуманного Китай становится абсолютным гегемоном в мировом пространстве. Но вдруг каким-то удивительным образом первая вспышка коронавирусной инфекции произошла в Китае, вторая более агрессивная модифицированная форма COVIDа появилась в Иране, поразив всю властную верхушку страны. И третий сигнал о начавшейся эпидемии пришел из Италии, которая должна по замыслу стать конечной точкой Великого шелкового пути.
«Ключевые игроки – Китай, Иран, Италия – выключены из процесса, и проект «Один пояс, один путь» стоит под большим вопросом», – считает М. Сариев.
Если даже этот вирус не появился искусственно, то с его помощью можно строить большие геополитические игры. В связи с этим вызывают подозрение утверждения США в случайности возникновения биолабораторий по периметру России – на Украине, в Грузии, Армении, Азербайджане, Узбекистане, Казахстане.
В Грузии не так давно появился странный вирус Зика, распространяемый южноамериканскими комарами. Есть подозрение, что вирус выведен искусственно. На Украине была странная вспышка различных инфекционных заболеваний, не свойственных этой стране.
Новая мировая война неизбежна, но она не может быть ядерной, потому как это означает полное уничтожение человечества. «Вариант же бактериологической войны, – высказал точку зрения киргизский политолог, – позволит решить вопросы по зачистке больших пространств планеты от части населения».
В таком случае наличие иностранных биолабораторий по периметру России и Китая является особо важным свидетельством о намерении. Допуск в такие лаборатории будет однозначно запрещен. В американских лабораториях Грузии, Украины никогда не были даже свои, отечественные эксперты.
М. Сариев особо подчеркнул, что пусть и нерукотворный, непроектируемый COVID может рассматриваться как средство влияния на политико-экономическую ситуацию. Например, он оказал воздействие на киргизскую и азиатскую ментальность с их сетевой культурой общения, что ведет к разобщенности людей. Вирус стал причиной миграции – 30 тыс. киргизских мигрантов возвратились в Киргизию. За этим стоит срыв денежных переводов из-за рубежа. Вероятность продления карантинных мер приведет к подрыву малого и среднего бизнеса.
Этим могут воспользоваться внешние игроки для дестабилизации ситуации, которая распространится на другие республики, в Синьцзян-Уйгурский автономный район Китая, после чего нельзя исключать «ливанизации» Центральной Азии. Тем более что в Афганистане фиксируются группы ИГ (запрещено в России), в которых ведущие позиции занимают уйгурские сепаратисты, уехавшие воевать в Сирию и Ирак. Таким образом, любую ситуацию, любой кризис можно спроектировать под глобальную задачу. С этой точки зрения следует смотреть и на биолаборатории.
Уроки COVID-19
Российский политолог Вадим Козюлин рассказал участникам круглого стола о появившейся на днях в журнале Foreign Policy статьи под с названием «Экс-советские лаборатории, связанные в прошлом с биологическим оружием, борются с COVID-19. Москве это не нравится». Автор публикации Пол Островски поведал читателям, что происхождение американских биолабораторий за рубежом вполне невинно, созданы они в рамках инициативы Нанна-Лугара, известной как Программа совместного уменьшения угрозы, что занимаются они сугубо гражданскими проектами. К тому же они, мол, прозрачны, транспарентны и приносят пользу всему миру за американские деньги.
Стоит напомнить, что программа Нанна-Лугара уже завершена. Официально она была нацелена на ликвидацию ядерного и биологического оружия. В ее рамках американцы получили то, что осталось в республиках от советского биологического оружия. Программа была рассчитана на республики бывшего Советского Союза. Между тем подобных лабораторий насчитывается примерно 400 в 33 странах, причем не только вокруг России, но также вокруг Китая, а также в других регионах мира. Эти биолаборатории подчиняются Пентагону и финансируются двояко. Самый главный денежный источник – это Минобороны США. Возглавляют лаборатории очень часто военные, прошедшие армейскую и разведывательную школы, получившие профильное образование, продолжающие работу в рамках Пентагона по вирусным тематикам, которые имеют отношение к созданию биологического оружия.
Политолог оговорился, что он не имеет в виду, что американцы создают биологическое оружие, чтобы уничтожить россиян или другие народы. По его мнению, они с большой долей вероятности создают средства для противодействия биологическому оружию. Только весь секрет в том, что для создания таких средств нужно иметь биологическое оружие. А если его нет – тогда его нужно создать. И это наверняка то, чем занимаются в указанных лабораториях. Отсюда принадлежность объектов Пентагону, военным программам и их закрытость.
Так, факты указывают на то, что американские биолаборатории работали с COVID-19, имела место и его утечка. Публикации о работе с вирусом имеются в большом количестве уважаемых, опять же американских журналах. Тема возникновения COVIDа далеко не закрыта. Длинный его след ведет в американские биологические лаборатории. Там, конечно, есть и китайский след, но это те самые китайцы, которые работали с американскими биологоческими лабораториями. Так что конспирологические теории подкреплены большим объемом подтвержденных данных.
* * *
Биологическая война реальна. Разговоры о «золотом миллиарде», о том, что сегодня на Земле слишком много людей – 7 млрд человек, не прекращаются. Приверженцы подобных взглядов полагают, что уменьшение численности населения должно быть осуществлено гуманным способом, и вариант с COVID-19 – вполне уместен. Можно найти много приверженцев этой теории, у которых есть еще и деньги, и моральное объяснение, почему это нужно сделать.
В мире появляется много возможностей для создания опасных патогенов, но недостаточное международное сотрудничество не позволяет им противостоять. Люди, создавая положительную технологию, порой получают не тот результат, который ожидался и который может привести к негативным последствиям для человечества. Вопрос состоит в том, как научить биоинженеров безопасности, чтобы они понимали риски, которые могут создать на планете, и как обучить специалистов в области безопасности способности определять сферы, где эти риски могут проявиться. У COVIDа есть шансы подтолкнуть дискуссию на эту тему, поставив вопрос о прозрачности деятельности американских биолабораторий.
В этом случае может пригодиться опыт Индонезии. В 2010 году в стране случилась эпидемия птичьего гриппа. Американская биолаборатория проводила с ним эксперименты. Индонезийское правительство обратилось к американцам с запросом о предоставлении соответствующей информации, но американцы отказали. Индонезии это не понравилось, и лабораторию закрыли.
