На сайте вашингтонского Института Ближнего Востока опубликована статья директора Центра внешней политики Heritage Foundation Люка Коффи, демонстрирующая неподдельный интерес США к Черному и Азовскому морям и – что для стороннего наблюдателя выглядит вообще странно – Волго-Донскому каналу. Между тем такое внимание отнюдь не случайно и демонстрирует ключевые особенности американской геополитики и стратегического планирования.
Американское геополитическое и военно-стратегическое доминирование в мире построено на концепции sea power – морской власти, сформулированной еще геополитиками XIX – начала XX в. Эта концепция предусматривает господство на море, обеспечивающее контроль над морскими коммуникациями, а значит и мировой торговлей, большая часть которой по-прежнему ведется через Мировой океан. Обладание самым сильным в мире флотом позволяет американцам в случае обострения международной обстановки установить силовой контроль над основными торговыми путями, что способно парализовать мировую торговлю или же ту ее часть, которая окажется во враждебном лагере. И доставка, к примеру, нефти из стран Персидского залива или китайских товаров в Европу станет попросту невозможной.
Подобные инциденты в истории случались не раз. Так, в июле 1941 г. Вашингтон ввел эмбарго на поставки нефти Японии, которая зависела от ее импорта из США и Мексики, что, как считают американские историки, ускорило нападение на Перл-Харбор. Морскую блокаду Германии в ходе Первой и Второй мировых войн применяла Великобритания. Причем британцы объявили блокаду после начала войны, тогда как американцы ограничили поставки нефти Японии еще до начала конфликта, по сути, спровоцировав его. Господство на море позволяло Соединенным Штатам, сменившими в качестве главной морской державы в середине XX в. Британию, эффективно контролировать большую часть Мирового океана. СССР сопоставимого с американским флота долгое время не имел и бросить вызов США сумел лишь в 1970-е гг.
Концепция «морского могущества» определяет политику США и сегодня. Именно с ней связаны планы по значительному увеличению корабельного состава американского ВМФ. Недоступными для военно-морских сил США остаются лишь внутриконтинентальные районы Евразии, которые находятся на значительном удалении от морских коммуникаций. По этой причине американцы крайне настороженно относятся к китайскому проекту «Один пояс – один путь», направленному на развитие внутриконтинентальных транспортных коммуникаций между КНР и Европой.
Не вызывает у них восторга и строительство газо- и нефтепроводов, позволяющих Пекину получать энергоресурсы в обход морских торговых путей. Примечательно, что вскоре после анонсирования и начала реализации этих проектов в Китае обострилась проблема Синьцзяна, как раз расположенного на пути новых транспортных маршрутов.
Внимание, уделяемое отставным капитаном армии США Люком Коффи Черному, Азовскому морям и Волго-Донскому каналу, напрямую связано с концепцией американского морского могущества. Бассейн Черного и Азовского морей из-за особенностей их географии, международно-правового статуса, военно-стратегической ситуации, а также вследствие воссоединения Крыма с Россией является для американского ВМФ одним из самых труднодоступных, что не позволяет США проецировать свою морскую силу в этом регионе. Последнее обстоятельство вызывает постоянное раздражение американских военных, политиков и аналитиков, что во многом объясняет крайне резкое неприятие вхождения Крыма в состав РФ. Этими же причинами объясняется и странное на первый взгляд внимание США к проблеме Азовского моря, которое со времен Екатерины II являлось внутренним морем России.
Схема Волго-Донского канала
В «крымском вопросе» Л. Коффи больше всего волнует именно военно-стратегический и геополитический аспекты, а в особенности возможности полуострова в плане проецирования силы. По его словам, после «незаконного» присоединения Крыма в 2014 г. Россия милитаризовала его, разместив на территории полуострова десятки тысяч военных, десятки кораблей, самолетов, артиллерийских батарей, зенитных и противокорабельных систем. Аналогичные шаги, хотя и в меньшем масштабе, Россия проделала в Абхазии, «оккупированной» ею после военного столкновения с Грузией в 2008 г. Показательно, что ни Южная Осетия, ни Донбасс американского аналитика особенно не волнуют, хотя для обвинений России в экспансии они, как показывает практика, также вполне подходят для заокеанских экспертов. Однако морского побережья эти регионы не имеют, а значит для проецирования морской силы использованы быть не могут.
Крым же стал для России трамплином, позволяющим проецировать силу не только на Грузию и Украину, но и на далекие от него Сирию и Ливию. Полуостров, как подчеркивает Л. Коффи, активнейшим образом использовался для проведения военно-морских операций в поддержку президента Сирии Башара Асада, а ракетный крейсер «Москва» сыграл важную роль в обеспечении противовоздушной обороны российской группировки в САР. Между Севастополем и Тартусом были совершены сотни рейсов, которыми из России были доставлены вооружение, техника и продовольствие.
Понятно, что для США, которые в процессе «демократизации» Ближнего Востока путем развязывания «цветных революций» и распространения зоны «управляемого хаоса» с помощью подконтрольных исламистов споткнулись именно о Сирию, логистические возможности Крыма служат дополнительным раздражающим фактором.
Но Л. Коффи в данном случае заботит не Сирия и даже не Большой Ближний Восток, а Азовское море, которое, как он считает, обладает важным стратегическим значением по трем причинам: 1) оно жизненно важно для экономики и военной безопасности Украины, располагающей на его побережье крупным морским портом в лице Мариуполя; 2) оно позволяет контролировать транспортные коммуникации между основной территорией России и Крымом, который снабжается главным образом через построенный в 2018 г. Крымский мост; 3) оно предоставляет возможности выхода на Волго-Донской канал, который соединяет Азовское море с Каспийским и является одним из двух водных путей, по которому из Каспия можно попасть во внешний мир. Л. Коффи особо подчеркивает логистические возможности канала, благодаря чему Россия имеет возможность перебрасывать военные корабли между Каспийскими и Азовскими морями, проецируя тем самым силу и располагая возможностями маневра в кризисной ситуации.
Интерес американцев к Азово-Черноморскому бассейну и Волго-Донскому каналу в этом контексте вполне понятен. Располагая постоянным военным присутствием в этом регионе, они получили бы возможность проецировать силу на внутренние регионы Южной России вплоть до Западного Казахстана, Туркменистана и Каспийского моря. В Прикаспийском бассейне располагаются крупные месторождения нефти и природного газа, которые Казахстан и Туркмения поставляют Китаю. В этом же регионе пролегают и внутриконтинентальные транспортные маршруты, связывающие КНР со странами Центральной Азии, Ближнего Востока, Восточной и Западной Европы. Военный контроль над ними позволил бы блокировать сухопутный выход Китая в западные районы Евразии, одновременно оказывая давление на двух других ключевых противников США: Россию – с южного, а на Иран – с северного направления.
Пока такие проекты выглядят фантастическими, но в случае реализации вынашиваемых США и ЕС планов по возращению под контроль Украины Крыма и Донбасса они становятся вполне реалистичными. Россия в этом случае отступает вглубь континента, фактически лишаясь доступа к Черному морю, а США, контролируя Керченский пролив, смогут оборудовать военные базы в Крыму, а возможно, и на побережье Азовского моря. Это позволит им взять под военный контроль все южные регионы России вплоть до Каспия, доступ к которому при этом сценарии отнюдь не кажется такой уж фантастикой.
Не случайно Л. Коффи вспоминает, что США уже пользовались когда-то Волго-Донским каналом, в 2000-2003 гг. перебросив по нему, естественно, с разрешения России, три военных судна для ВМФ Азербайджана. В этом же русле находятся и его предложения по ограничению военного доминирования России в Азово-Черноморском бассейне путем постоянного военного присутствия НАТО, вооружения Украины и проведения операции по обеспечению свободы судоходства через Керченский пролив.
Учитывая, что военные корабли НАТО, по данным Генерального штаба ВС РФ, в этом году уже на треть увеличили время присутствия в Черном море по сравнению с 2019 г., можно предположить, что предложения Л. Коффи не остались в Пентагоне незамеченными.
__________________________
Фото: http://cruiseinform.ru/places/volgodon/vdsk/
