Границы, возникшие после 1991 года между бывшими частями единой страны, создали трудности не только населению, неожиданно для себя оказавшемуся в разных странах. Человек – существо разумное, и ему можно объяснить, что придётся жить в новых условиях, и даже подсказать, как теперь действовать, чтобы не нарушать «правила игры».
Куда хуже обстоят дела с миром животных: зверьё в ряде случаев стало заложником того, что в разных странах не всегда осознают необходимость его совместной защиты. Особенно когда это касается эндемичных видов, пути миграции которых затрагивают территорию двух и более государств.
Мы их теряем
В нашем сознании слово «тюлень» ассоциируется с холодными океанами, на льдах которых, если повезёт, можно увидеть этих неуклюжих, но обаятельных морских млекопитающих. А если повезёт ещё сильнее, то полюбоваться очаровательными мордашками их детёнышей. И мало кому известно, что в Каспийском море, считающемся в России тёплым южным водоёмом, тоже водятся свои, особенные, каспийские тюлени, чаще называемые нерпами.
Какими путями в море-озеро, не имеющее связи с океаном, попали самые мелкие в мире тюлени, неизвестно, но случилось это естественным путём и задолго до начала истории человечества. Добывали их охотники ради жира и ценных белых шкурок новорождённых детёнышей издревле, но особый размах добыча приобрела в XVIII веке. Осенью добытчики высаживались с лодок на островные лежбища нерпы, а весной подъезжали к лежащим на льду детёнышам-белькам на санях. На начало XIX века ежегодная добыча составляла около 160 тыс. голов зверя, а к 1950 годам снизилась до 50 тыс. Пиковым же стал 1935 г., когда добыли 228 тыс. каспийских тюленей. В 1977-м лимит добычи ограничили 45 тыс. голов.
Если к началу ХХ века поголовье каспийских тюленей составляло около 1 млн особей, то уже в начале 1980-х оно снизилось до 450 тыс. Затем сокращение численности уникального животного покатилось, как снежный ком: к 2012 г. их оставалось около 100 тыс., а к 2019-му сократилось до 43-66 тыс. Причём наблюдения показывают, что поголовье в местах обычных лежбищ продолжает сокращаться.
Так, в туркменистанских водах в 1980-е обитало около 15 тыс. тюленей, к 2008 г. их численность снизилась до 1 тыс., а в 2011 г. на острове Огурчинском, где летом сосредоточена большая часть тюленей туркменского сектора Каспия, насчитывалось всего около 500 особей. В казахстанской бухте Кендирли если осенью 2009 г. было не менее 700 тюленей, то всего через шесть лет насчитали только 210 особей, а в 2018 и 2019 гг. их там уже не было совсем.
С чем или кем бороться?
Каспийский тюлень – животное мигрирующее. И если летом он «пасётся» в богатых рыбой водах средней и южной части Каспия, то на зиму уходит на север, поскольку самкам нерпы нужен лёд, чтобы родить детёнышей и первые пару недель выкармливать их молоком. Здесь бельков, малышей каспийского тюленя, прозванных так за белую шёрстку, ждали и ждут браконьеры. Дело в том, что охота на каспийского тюленя, внесённого как исчезающий вид в Красные книги Туркменистана и Казахстана, запрещена полностью, но в России, несмотря на жёсткие квоты на добычу, браконьерский промысел существовал. Надеемся, что после того, как уникальный вид в марте этого года был внесён и в российскую Красную книгу, жизнь браконьеров существенно осложнится.
Белёк каспийской нерпы
Но, как говорится, не браконьерами-охотниками едиными. Наиболее серьёзный ущерб поголовью нерпы нанесла эпидемия чумы плотоядных, случившаяся в 1997-2001 гг. Только в 2000 г. на побережье Азербайджана, Казахстана, России и Туркмении было найдено около 30 тыс. трупов тюленей. Учёные называют причиной эпидемии снижение иммунитета животных из-за загрязнения акватории Каспия, а также приводят цифры: количество самок в популяции, неспособных зачать, достигает 50%, при их численности на 2007 г. в 17 тыс. особей число бельков составило всего 7 тыс. (самки очень редко рождают более одного детёныша). Более 20% погибших тюленей составляют щенки в возрасте до одного года, а большинство их не доживают до половой зрелости (8 лет). При продолжительности жизни до 50 лет в настоящее время среди погибших нерп встречена всего лишь одна особь в возрасте 26 лет.
Огромный вред популяции наносят браконьеры-рыбаки, в крупноячеистые сети которых нередко попадают нерпы. Только в 2016 г. всего за месяц в 210 километрах изъятых казахстанскими рыбинспекторами браконьерских сетей было обнаружено 215 погибших животных. А ещё свой вклад в недоброе дело вносят охотники на плавающую дичь и… туристы. Именно с активным отдыхом и охотой на лежбище Кендерли в Казахстане связывают исчезновение там каспийских тюленей: выстрелы, рыбацкие костры, туристические биваки прогнали животных, обитавших в этом месте тысячелетиями.
Ещё одна, не менее страшная угроза каспийской нерпе – ледоколы. Проводка судов в период ледостава по тем местам, где концентрируются самки с приплодом, приводит к гибели детёнышей под корпусами судов или от голода, поскольку первое время малыши могут питаться лишь материнским молоком.
Как бороться за существование уникального вида? Только совместными усилиями, поскольку животные мигрируют, не зная о существовании государственных границ. Мер много, главное проводить их жестко и последовательно. Во-первых, бороться неотвратимыми наказаниями за браконьерство. В Казахстане, например, браконьерам грозит 8-10 лет тюремного заключения. Во-вторых, полным запретом использования крупно- и среднеячеистых сетей из синтетических мононитей, в которых массово запутываются нерпы при охоте на рыбу. В-третьих, ограничить движение судов в местах, где обычно рожают самки тюленей, на время, пока не подрастут бельки. Или хотя бы установить маршруты ледовой проводки судов в стороне от тюленьих «роддомов».
Ну и, конечно, созданием заповедников и заказников в местах лежбищ каспийского тюленя, как это сделали в Туркменистане, создав Хазарский заповедник и Огурчинский заказник.
Пережившие мамонтов и саблезубых тигров
Сайгак или по-другому сайга относится к редкому на постсоветском пространстве подсемейству настоящих антилоп. Появившись 50-70 тыс. лет назад, они паслись на пространстве от Британских островов до центральной части Аляски. Пережив мамонтов, шерстистых носорогов и саблезубых кошек, сайгаки заселили степные и полупустынные пространства Евразии, встречаясь повсюду от Киева до предгорий Алтая ещё в XVIII веке. Но наступление человека и неконтролируемая охота (мясо сайги по вкусовым качествам близко к баранине и козлятине) в настоящее время оттеснило их в пустынные и полупустынные районы Казахстана, а также Северного Прикаспия. Небольшое стадо сайгаков обитает в украинском заповеднике Аскания-Нова.
Первое почти поголовное истребление сайгаки пережили в голодные 1920-е годы, после чего благодаря природоохранным мероприятиям их численность к 1950-м восстановилась до 2 млн особей. Но с середины 1980-х против этого вида развернулась настоящая война на уничтожение: международные защитники животных во главе с Всемирным фондом дикой природы стали поощрять охоту на сайгаков, называя их рога альтернативой рогам носорога, массово используемым в восточной медицине. С 1985 по 1998 г. Казахстаном на экспорт была отправлена 131 тонна рогов, только в 1993 г. законный экспорт составил 60 тонн.
Посчитайте, сколько для этого было убито самцов животных: четыре сайгачьих рога в среднем весят около 1 килограмма. Таким образом, защита африканских гигантов обернулась почти полным истреблением антилоп холодных степей: к началу нулевых в Казахстане оставалось лишь 20 тыс. сайгаков (в 2002 г. Международный союз охраны природы отнёс их к категории животных, находящихся в критическом состоянии). С 1991 по 2006 г. численность сайги в мире сократилась на 94-97%. В 2008-м, через три года после введения моратория на отстрел (будет действовать до 2021 г.), в России и Казахстане численность сайгачьих стад не превышала 50 тыс. особей.
Возрождение поголовья сайгаков тормозится браконьерством (1 кг сайгачьих рогов стоит в Китае 4-10 тыс. долларов США), недостатком природных пастбищ и эпидемиями. Только в 2019 г. зафиксировано 47 фактов браконьерства, изъяты 641 туша и 284 рога сайгака. За четыре месяца нынешнего года выявлено 16 фактов браконьерства, изъяты 381 туша и 367 рогов. Но зачастую находятся лишь брошенные туши животных со спиленными рогами: даже серьёзное уголовное наказание не останавливает браконьеров в погоне за «длинным долларом».
В 2010 г. казахстанский Минсельхоз насчитал 85 тыс. особей, а ещё через пять лет численность сайгаков выросла почти до 300 тыс., но в 2015 г. всего за несколько недель от пастереллёза погибло 64% популяции сайги. Её удалось восстановить лишь к 2019 г., когда в Казахстане насчитали 330 тыс. голов этих животных.
Несмотря на бодрые рапорты чиновников, далеко не все так благостно. Сайгаки очень зависят от сезонных миграций в поисках пищи и воды. Зимой они уходят на юг, где меньше снежный покров и легче добывать пищу, а летом движутся на север в погоне за свежей травой и питьём. А на пути у них встают фермерские хозяйства, обнесённые изгородями и… асфальтированные дороги. Удивительно, но сайгаки, способные бежать со скоростью до 80 км/час, не замечают грунтовок, но с трудом привыкают к появлению шоссе и железных дорог. Зачастую в поисках воды животные становятся нарушителями государственной границы. Так, в этом году из-за крайне малоснежной зимы и пересыхания ручейков и прудов в природный парк «Эльтонский» (Пассаловский р-н Волгоградской области) пришли около 5 тыс. сайгаков из Казахстана. И такие миграции совсем не редкость: за последние семь лет стада, пришедшие из РК, часто замечают вокруг озёр Эльтон, Булухта и Боткуль, вблизи села Савинка, хутора Паничкин, поселков Кумыска и Куликов, к востоку от горы Улаган.
Тем не менее в эти миграции тоже вмешивается политика: в последнее время российские пограничники начали ускоренно оборудовать сплошными проволочными заграждениями границу между двумя странами. И когда работы будут завершены, четвероногие «нарушители» не смогут спастись от природных бедствий, перейдя на сопредельную территорию.
С заказниками и природными парками, где ровесникам мамонтов и саблезубых тигров помогают выжить, и в Казахстане, и в России ситуация нормальная: для животных устраивают поилки и выкладывают соль, необходимую для обмена веществ. Но искусственные препятствия в виде дорог с улучшенным покрытием и пограничных заграждений могут стать причиной того, что сайгаки так и не выйдут из категории краснокнижных животных.
Спасти их от этого могут только совместные действия России и Казахстана по созданию коридоров в заграждениях, а также искусственных переходов через автомобильные шоссе и железные дороги. Очень бы не хотелось, чтобы человеческая деятельность стала причиной исчезновения существ, благополучно переживших и ледниковый период, и живших в те времена «соседей».
