Вопросы создания общего рынка газа в Евразийском экономическом союзе и все, что с этим связано, являются одними из наиболее важных с точки зрения дальнейшего развития содружества. Как весной минувшего года заявлял президент России Владимир Путин, данная проблема остаётся главным камнем преткновения на пути расширения интеграции на евразийском пространстве, который необходимо как можно скорее убрать из повестки дня.
«Что касается предлагаемого нашими армянскими и белорусскими друзьями единого тарифа на услуги по транспортировке и транзиту газа, то мы считаем, – выступая 19 мая 2020 г. на заседании Высшего Евразийского экономического совета, пояснил позицию России В. Путин, – что единый тариф может быть реализован лишь на едином рынке с единым бюджетом, единой системой налогообложения. Столь глубокий уровень интеграции в Евразэс пока ещё не достигнут, мы об этом с вами хорошо знаем, и пока цены на газ должны формироваться на основе рыночной конъюнктуры, учитывать затраты и инвестиции поставщиков, а также обеспечивать обоснованную норму прибыли на вложенный в добычу капитал. Это обычная, хочу подчеркнуть, уважаемые коллеги, обычная мировая практика».
Как показывают события последнего времени, несмотря на заявленную в ЕАЭС готовность искать компромисс по самым разным вопросам сотрудничества, внутри пятерки сохраняются серьёзные противоречия в процессе обсуждения тарифов на транспортировку газа. При этом кажется, что стороны ходят по кругу, разорвать который пока не в силах никто. Это, в частности, в начале января в очередной раз подтвердили в Минске.
4 января в газете «Республика» появилось интервью вице-премьера Белоруссии Игоря Петришенко, который размышлял над вопросом о тарифах. По его словам, Минск по-прежнему разочарован политикой газодобывающих стран ЕАЭС и предлагает серьезным образом ее изменить. В частности, Петришенко выступил за установление тарифа при транспортировке газа на общем рынке ЕАЭС на уровне, не превышающем аналогичные тарифы для субъектов внутреннего рынка газа. Одновременно он вновь заявил о том, что Белоруссия в нынешней ситуации находится в неравных условиях с РФ, так как цена на российский газ для белорусских предприятий в три раза выше уровня соседней Смоленской области. «При таком подходе ни о каких равных условиях хозяйствования говорить не приходится. Мы должны иметь равную конкурентную среду для всех субъектов хозяйствования, будь то в России, Белоруссии, Казахстане, Армении или Кыргызстане», – подчеркнул чиновник.
Подобная позиция белорусской стороны не нова. Минск последовательно требует для себя одинаковых с Россией цен на газ, что уже неоднократно приводило к конфликтам с Москвой. Достаточно вспомнить ситуацию 2018 г., когда Александр Лукашенко в присутствии Владимира Путина фактически обвинил Россию в недружественной политике, после чего между двумя странами возникло серьезное напряжение, вылившееся в конечном счете в очередную нефтегазовую войну. Многим казалось, что события прошлого года изменят взгляды стран ЕАЭС на газовую проблему, что позволит Союзу двигаться дальше. На практике же этого так и не произошло, а в декабре на заседании Высшего Евразийского экономического совета главы государств в очередной раз поручили «выработать согласованные подходы в этом вопросе для рассмотрения на очередном заседании».
Напомним, что проблема стоимости транспортировки газа в ЕАЭС является главной при формировании единого газового рынка объединения. Планируется, что Евразийская экономическая комиссия (ЕЭК) к 2022 г. подготовит проект договора о создании общего рынка газа, а основные мероприятия будут выполнены до 1 января 2024 г. После этого государствами ЕАЭС будет заключен международный договор, а сам рынок заработает с 1 января 2025 г. В настоящее же время поставки голубого топлива внутри объединения осуществляются на базе двусторонних соглашений, которые не во всем устраивают их участников. Более того, многие недовольны и тем, каким образом планируется создавать единый рынок газа. Прежде всего речь идет о формировании цены на транспортировку газа, против которой выступают Белоруссия и Армения.
Согласно предлагаемому ранее варианту, равнодоходные цены на газ в ЕАЭС рассчитываются «путем вычета из цены продажи газа на внешнем рынке величины пошлин, сборов, налогов, иных платежей, взимаемых в этих государствах, и стоимости транспортировки газа за пределами газодобывающих государств-членов с учетом разницы в стоимости транспортировки газа на внешнем и внутреннем рынках поставщика газа». Проблема в данном случае заключается в том, что стоимость транспортировки газа регулируется сегодня в каждой стране по-разному и для внутренних потребителей она, как правило, ниже, чем при экспортных поставках. Такой подход устраивает пока только Россию и Казахстан, к которым сегодня примкнул и Кыргызстан, покупающий газ не только в РФ, но и у Узбекистана. По мнению аналитиков, последнее подтверждает тот факт, что сегодня решение данной проблемы перестало лежать в сфере экономики и перешло на уровень политики. И касается это в первую очередь Белоруссии, а также, хоть и в меньшей степени, Армении.
Известно, что в 2020 г. тарифы на транспортировку газа в России были практически в три раза ниже, чем при поставках в Белоруссию. При этом в стоимости российского газа для республики около 70% является ее транзитная составляющая. Неслучайно Минск много лет добивается либо снижения цены на уровне двухсторонних отношений с Москвой, либо унификации тарифов в рамках ЕАЭС. Подобная позиция в последние годы наблюдается и у Еревана, которому крайне необходимо добиться от России снижения стоимости газа, однако на двухстороннем уровне сделать это никак не удается. Дополнительной проблемой для Белоруссии и Армении в данном случае является то, что газотранспортные системы двух стран, по сути, принадлежат РФ: армянские активы в лице ЗАО «Газпром Армения», а белорусские – ОАО «Газпром трансгаз Белоруссия». Поэтому оказывать серьезное давление на Москву у Еревана и Минска нет особой возможности.
В свою очередь, в России не видят экономической выгоды от предлагаемых вариантов белорусской и армянской сторон и не собираются брать на себя дополнительные экономические риски без политических гарантий от своих партнеров по ЕАЭС. Проще говоря, формирование единого рынка газа в содружестве для России по-прежнему является политически мотивированным, в отличие от Белоруссии и Армении. Вернемся к приведенным выше словам В. Путина: единый тариф в Союзе возможен лишь в рамках одного рынка с едиными бюджетом и системой налогообложения. Пока этого нет, цены на газ должны формироваться «на основе рыночной конъюнктуры, учитывать затраты и инвестиции поставщиков, а также обеспечивать обоснованную норму прибыли на вложенный в добычу капитал».
Таким образом, в отличие от Белоруссии и Армении, российская позиция выглядит следующим образом: все страны ЕАЭС согласились, что единый газовый рынок будет запущен с 1 января 2025 г., поэтому до этого времени сохраняются прежние договоренности, закрепленные в межправительственных соглашениях. К тому же не стоит забывать, что и для Белоруссии, и для Армении ранее были согласованы довольно простые и понятные формулы ценообразования, близкие к принципу «цена газа для потребителей Ямало-Ненецкого автономного округа РФ плюс затраты до границы». При этом в обоих случаях фактический уровень стоимости голубого топлива часто определялся в ходе политических переговоров и на практике мало соответствовал достигнутой ранее формуле. Например, если бы цена на газ для Белоруссии на 2020 г. рассчитывалась, исходя из определенной ранее формулы, то она могла быть около $150 за тыс. кубометров, а не $127, как договорились лидеры двух государств. На 2021 г. стоимость голубого топлива на белорусском направлении вновь была определена после политических консультаций и составила $128,5 за 1 тысячу кубометров.
Кроме того, стоит понимать, что, требуя от России грандиозных уступок, ее партнеры не всегда готовы сами идти на них. В частности, пока нет четкого понимая того, каким образом общий рынок будет затрагивать розничные поставки конечным потребителям внутри стран ЕАЭС. Например, Белоруссия и Казахстан настаивают на так называемом институте уполномочивания, то есть не планируют отказываться от своих монопольных государственных компаний, отвечающих за торговлю газом на внутреннем рынке. Таким образом, российские поставщики не смогут не только конкурировать на рынках этих стран, но и рискуют вовсе не попасть на них.
Поэтому ни о каком едином и свободном рынке газа, по сути, сегодня речи не ведется, даже со всеми громкими декларациями и заявлениями. России его формирование экономически невыгодно, так как придется либо повышать тарифы на внутреннем рынке, а значит, увеличивать госсубсидии, либо снижать экспортные ставки, что уменьшит поступления в бюджет. При этом риски для Москвы по-прежнему велики, так как абсолютно непонятно, как в будущем поведут себя ее партнеры по Союзу, особенно на фоне сохраняющейся в них нестабильности. Оплачивать же все пожелания Минска, Еревана или Бишкека без каких-либо политических гарантий в Москве сегодня не готовы.
В сложившейся ситуации, как считают аналитики, странам ЕАЭС в обозримом будущем вряд ли удастся прийти к какому-то окончательному решению. Этому способствуют нестабильность на внешних рынках газа, политическая неуступчивость руководства стран содружества, а также нежелание России субсидировать экономики постсоветских республик, не получая ничего взамен. Поэтому вероятным вариантом развития ситуации может стать еще большая политизация газового вопроса и вынесение его за рамки ЕАЭС на уровень двухсторонних отношений.
В частности, это фактически подтвердили в конце ноября 2020 г. председатель ЕЭК Михаил Мясникович, а затем российский посол в Белоруссии Дмитрий Мезенцев. При этом последний недвусмысленно намекнул, что «если одна сторона запрашивает «скидочку», то значит, и другая сторона вправе рассчитывать на подобный подход, на «скидочку» по тем или иным группам товаров, если мы говорим о равноправных отношениях независимых государств и хозяйствующих субъектов».
В конечном счете стоит признать, что создание общего рынка газа в ЕАЭС является основополагающим моментом для сохранения участия в нем Белоруссии. Без этого Союз во многом теряет для неё свою экономическую привлекательность. Об этом в декабре 2020 г. прямо заявил белорусский премьер-министр Роман Головченко. Однако сегодня Минск перестал быть в положении, когда может диктовать свои условия Москве, хотя по-прежнему не осознает это до конца.
В свою очередь, для России вопрос цены на газ, как на уровне двусторонних отношений, так и в рамках ЕАЭС, находится в области политики. Подобная нестыковка фундаментальных интересов стран-участниц союза сохраняется на протяжении всего существования ЕАЭС, мешая его дальнейшему развитию. До тех пор, пока какая-то из сторон не согласится изменить свой подход и пойти на уступки, ни о каком реально свободном общеевразийском рынке, в том числе энергоносителей, речи идти не будет.
