В октябре прошлого года в Кыргызстане произошла очередная смена власти из-за массовых акций протеста, приведших к захвату административных зданий, а в регионах – к погромам на месторождениях полезных ископаемых. Инвестиционный климат республики сильно пострадал.
Экономист, советник премьер-министра КР по макроэкономическим вопросам Кубатбек Рахимов рассказывает читателям «Ритма Евразии» о путях решения проблем, в связи с этим образовавшихся у иностранных и национальных инвесторов.
Пока мы не научились разделять политику и экономику
Общественное мнение сейчас сильно поляризовано событиями в октябре 2020 года, я же к ним отношусь как политэконом и в целом по-философски. Считаю, что это был нормальный, неизбежный этап перезагрузки всей государственной системы в Кыргызстане. Потому что психологически наш народ очень обостренно относится к справедливости как таковой. И когда в политическом плане олигархи резко монетизировали политику в прямом смысле этого слова (покупкой голосов избирателей, то есть фактически покупкой депутатских мандатов), я думаю, что этот нарыв все равно рано или поздно лопнул бы. Это случилось в октябре 2020 года, мы получили то, что получили, история не имеет сослагательного наклонения.
Заметьте, что практически весь октябрь ушел у противоборствующих сил на легитимизацию своих действий. То есть эта ситуация кардинальным образом отличается от 2010 года, когда появилось некое Временное правительство, которое писало некие декреты. При действующем парламенте оно фактически его распустило и тем самым поставило под удар легитимность в широком смысле этого слова. А то что было в октябре прошлого года, это была очень интересная вещь. Мы пытались нащупать какие-то законные основания для того, чтобы сохранить страну в режиме управляемости, чтобы не было ни гражданской войны, ни территориального раскола.
По итогам президентских выборов с февраля у нас президентская ветвь систематизируется и полностью легитимизируется. Что касается парламентской и других ветвей государственной власти, то они тоже до конца года должны выйти в режим нормального функционирования.
Инциденты, которые произошли в октябре – волнения, захваты месторождений, поджоги техники, это опять же есть показатели двух очень важных, болезненных проблем нашей страны.
Первая: мы так и не научились разделять политику и экономику. Деполитизация экономики – это задача № 1 для Кыргызстана. В том плане, что месторождения и промышленные предприятия должны существовать сами по себе и даже если есть какие-то политические пертурбации, это не должно их касаться. Когда мы придем к глубинному пониманию того, что ни в коем случае нельзя подвергать угрозе те предприятия, которые в прямом смысле нас кормят, тогда мы сможем говорить о том, что мы состоявшееся зрелое государство.
Вторая проблема: у нас до сих пор не решен вопрос с так называемой инвесторской полицией. Я считаю, что должен быть механизм профилактики, который позволяет нейтрализовывать потенциальные посягательства на имущество инвесторов. Если предприятие является добросовестным налогоплательщиком, то оно имеет право на то, чтобы его имущество было сохранено и производственный цикл не нарушался.
Формально есть МВД и ГКНБ с территориальными отделениями, Национальная гвардия, армия, Агентство по продвижению и защите инвестиций, но в реальности инвесторы остаются один на один с нарушителями порядка, которые могут нарушать права собственности и угрожать жизни сотрудников предприятий.
Поэтому здесь должна быть некая третья деполитизированная сила, которая может и должна будет физически защищать активы инвесторов и при этом не зависеть от политической ситуации в стране. Она должна быть защитной дамбой, ограждающей экономику от внутренней нестабильности, от которой никто не застрахован.
Коллективная ответственность
Также важен еще один аспект – это внедрение механизма всеобщего обязательного страхования имущества предприятий вне зависимости от формы собственности. Этот механизм должен предусматривать прямую взаимную завязанность предприятий и местных бюджетов. Если наносится ущерб тому или иному предприятию на конкретной местности, то фактически должна действовать прямая норма взыскания финансовой компенсации из местного бюджета, с имущества местных органов власти в случае наличия доказательств их вины или бездействия.
То есть если местные жители где-нибудь в Чаткальском районе опять нападут на тамошнее месторождение и нанесут ему ущерб, то органы местной власти за действия своих жителей должны отвечать своим имуществом и своими финансами. В этом случае мы не будем получать каких-то флюгеров в лице глав администраций, которые пытаются быть добрыми ко всем сторонам и в итоге просто ничего не делают.
События, аналогичные тем, что произошли прошлой осенью в Чаткальском районе, должны быть исключены из жизни страны
Также в этот механизм мы должны включить взыскание на имущество на областном и республиканском уровнях. Вот тогда и только тогда у нас будут некие механизмы сдерживания особо горячих голов, наказания подстрекателей, которые призывают к погромам, поджогам и разграблению имущества инвесторов. Сейчас же из-за последних погромов на месторождениях могут пострадать лишь местные страховые компании в плане выплат за поврежденное имущество.
Конечно, это – бизнес, это – риск страховых компаний, но солидарная ответственность должна ложиться на местные и республиканские органы власти. Только тогда выработается механизм, когда власти сами будут заниматься профилактикой среди местного населения. Таким образом, финансовая ответственность будет выступать очень серьезным сдерживающим фактором на пути деструкции. С учетом фактора наличия инвесторской полиции это легко и быстро оздоровит инвестиционный климат в нашей стране.
Также оздоровлению инвестиционного климата поспособствует переход к долевым отношениям в той же горнорудной отрасли через акционеров. Есть разные формы собственности, но я считаю, что в этой отрасли должны быть только открытые акционерные общества, которые будут соответствовать трем важным критериям.
Во-первых, они должны котироваться на бирже внутри страны, выпущенные ценные бумаги обязательно будут иметь Free-float (доля акций, находящихся в свободном обращении).
Второй момент заключается в том, чтобы местные органы власти, муниципалитеты тоже должны иметь долю в акционерном капитале, т. е. быть акционером. Соответственно, быть заинтересованными в максимальной эффективности этого предприятия по банальной причине – дивидендов и роста курсовой стоимости акций.
Третий аспект заключается в том, что государство тоже должно инвестировать в проект и иметь свою долю акций, вкладывая «жемчужину в раковину» – лицензию на месторождение. Если в разработку данного месторождения привлекается внешний инвестор, то государство, например, может обеспечить весь комплекс сопутствующих мер – построить инфраструктуру, обеспечить подачу электроэнергии и т. п. Доля государства может также быть вкладом в акционерный капитал по обоюдному соглашению сторон.
Чтобы всё это состоялось, все должны быть заинтересованы в дивидендах и росте курсовой стоимости своих акций. С точки зрения здоровой рыночной экономики это будет разумно, логично, прагматично и эффективно. Отношения в этом случае будут партнерские, а не потребительские по отношению к инвестору.
Пока же мы наблюдаем картину, что у местных органов власти сразу возникает желание максимально обобрать предприятие, чтобы оно максимально выложилось на местную инфраструктуру, школу, мосты, дороги и т. д. То есть вырабатывается потребительское отношение к тому предприятию, которое расположено на территории того или иного муниципального образования.
Теперь что касается центральных органов власти.
Если говорить о пакетах акций государства хотя бы в той же горнорудной отрасли, то это ценный актив. Стоимость пакета акций Centerra Gold inc, принадлежащих Кыргызстану через «Кыргызалтын», в начале прошлого года составляла 400 млн долларов США, а перед октябрьской сменой власти их стоимость превысила 1 млрд долларов, т. е. выросла в 2,5 раза.
Кыргызская Республика является держателем самого крупного пакета акций «Центерры»
Как это отразилось на стране? Да никак. По сути, этот виртуальный, так называемый фиктивный капитал просто отражался в неких корпоративных бумагах ОАО «Кыргызалтын», потому что его собственные акции свободно не котируются на бирже. В Кыргызстане нет понятие Free-float – акций свободного обращения, нет портфельных инвесторов по сути.
Если мы выстраиваем систему взаимоотношений с нашими иностранными инвесторами, которые играют по правилам фондового рынка, по правилам эмиссии ценных бумаг, то и наши инструменты должны быть прозрачны. И те активы, которые мы могли бы собрать в так называемый в Фонд национального благосостояния, они бы отражались совсем по-другому.
Если взять общую совокупность долей, которые принадлежат Кыргызстану в десятках акционерных обществ, разрабатывающих наши недра, то это была бы очень внушительная сумма, которая исчисляется миллиардами долларов. Это было бы около 30% ВВП в высоколиквидных ценных бумагах, дивиденды от которых пополняли бы бюджет. В свою очередь, под эти активы можно было бы брать дешевые кредиты на мировых финансовых рынках или при необходимости их продать.
Октябрьские события – разворотная точка для страны
Поэтому, возвращаясь к октябрьским событиям, могу сказать: это разворотная точка, после которой мы должны воспользоваться открывающейся возможностью для кардинального пересмотра инвестиционной стратегии государства. Можно выбрать чисто рыночную модель инвестирования без участия государства. Но, как показывает 30-летняя история нашей независимости, большая часть местных жителей, экологических активистов и других лиц апеллируют именно к государственным органам, когда возникают претензии к работе горнорудных предприятий и промышленности. Поэтому государство вынуждено оставаться каким-нибудь игроком. Это нормально.
В первом случае государство будет только регулятором. Во втором – выступать как совладелец (быть акционером или партнером).
Когда мы будем отстраивать этот механизм для работы с государственными активами, то мы должны прекрасно понимать, что всегда будет соблазн нарушать правила игры. Однако если правила справедливые, то большая часть людей будет их соблюдать. Таким образом, мы убьем сразу двух зайцев – улучшим инвестиционный климат и заметно снизим уровень коррупции.
Пока же государство в плане улучшения инвестиционного климата приняло решение о снижении инвестиционного порога с 50 до 10 млн долларов США. Я к таким вещам отношусь спокойно. В этом случае государство спускается до уровня более мелких проектов и может вступать в какие-то переговоры, давать какие-то гарантии, инвестиционные визы более мелким инвесторам, которые требуют к себе равноправного внимания. Тем самым мы просто расширили список потенциальных инвесторов, но мы не изменили правила игры в целом.
Фактически мы вплотную подошли к очень важному этапу законодательного регулирования данных процессов в стране через разработку и имплементацию Инвестиционного кодекса Кыргызской Республики. В отличие от наших союзников по ЕАЭС и соседей по региону, в Кыргызстане до сих пор нет такого кодекса, который объединил бы различные законодательные акты, так или иначе регулирующие важнейший для страны вопрос привлечения и поддержки инвестиций.
Поэтому я уверен, что после этапа политических преобразований Кыргызстан вплотную займется важнейшими вопросами своего экономического развития и выхода на траекторию устойчивого развития.
