В Горловке подорвали автомобиль комбата Народной милиции Сергея Попова (позывной Длинный). Ранним утром, когда он собирался отвезти 12-летнюю дочь в школу, сработало взрывное устройство, закрепленное на днище машины. Девочка не пострадала, хотя и получила, по словам врача, сильную психологическую травму. Сам Длинный оказался в больнице с нетяжелыми ранениями.
Повезло. Все могло закончиться намного трагичнее, причем не только для комбата и его ребенка. Теракт произошел на оживленной улице в центре города ранним утром, когда люди шли на работу. Счастливая случайность.
Впрочем, далеко не все подобные истории заканчиваются подобным хэппи-эндом. Напомним: 7 марта 2015 года на трассе Алчевск–Луганск возле Михайловского блокпоста был подорван автомобиль прославленного комбата Призрак – Алексея Мозгового. В то первое покушение он был всего лишь ранен. Второе покушение оказалось для врагов более удачным: 21 мая на том же месте машину комбата расстреляли из стрелкового оружия. Вместе с ним тогда погибли его пресс-секретарь Анна Самелюк, двое охранников и водитель, а также двое мирных жителей, чья машина оказалась в момент покушения рядом с машиной Мозгового. Итого семь убитых.
16 октября 2016-го в лифте своего дома был взорван комбат «Спарты» Арсен Павлов (позывной Моторола). Вместе с ним погиб его личный охранник. 4 февраля 2017 года подорвали машину начальника управления Народной милиции ЛНР полковника Олега Анащенко. Вместе с ним погиб водитель. А спустя четыре дня был убит в собственном рабочем кабинете командир «Сомали» Михаил Толстых (Гиви).
Наконец, пожалуй, самое громкое убийство произошло в последний день августа 2018-го, когда в кафе в центре Донецка был взорван глава ДНР Александр Захарченко вместе со своим охранником. Еще 11 человек были ранены.
По большому счету реальный военно-тактический смысл – обезглавить возглавляемые ими серьезные военные подразделения – имели только убийства Мозгового и Анащенко. Батальоны Гиви и Моторолы хоть и были одними из лучших, по большому счету погоды не делали, да и жизнь показала, что они смогли нормально продолжать функционировать после гибели их командиров. Убийства двух легендарных комбатов, а тем более убийство Захарченко – это явно показательные пиар-акции. Их задача была в том, чтобы продемонстрировать другим командирам вооруженных сил Новороссии, да и населению мятежных республик, что у Киева – длинные руки, и он может достать любого в самом укрепленном бункере в центре Донецка, в собственном доме или машине.
Общее у всех этих убийств и покушений то, что, во-первых, все они совершены общественно опасным способом – посредством терактов, в ходе которых обязательно страдают посторонние люди. А во-вторых, ни исполнители, ни заказчики этих преступлений за редким исключением до сих пор не найдены.
Драматизму должно было придать активное распространение слухов о том, что командиров убили свои же, что это либо местные криминальные разборки, либо след и вовсе ведет в Москву. Потенциальная жертва должна была терпеть постоянный страх, не зная, к кому можно поворачиваться спиной.
Впрочем, Украина свою причастность особо никогда не скрывала. Так, смерть Мозгового сразу взяла на себя некая ДРГ со зловещим названием «Тени». Впрочем, многие военные эксперты считают, что это лишь прикрытие, а «спикера» «Теней», человека, который транслировал в социальные сети информацию о них, называвшего себя Александром Гладким, в реальности не существует.
Неразберихи добавили и сообщения о том, что в начале декабря 2015 года в Оболонском районе Киева сотрудники СБУ провели спецоперацию по пресечению деятельности некоей ДРГ, в ходе которой был уничтожен ее лидер Олег Мужчиль (позывной Лесник), бывший правосек (ПС – запрещенная в России организация), которого назвали одним из командиров «Теней».
А два года спустя в руки МНБ ЛНР попал якобы основатель «Теней» Василий Сапронов (позывной Хаус), собравший ее из числа бывших военнослужащих ЛНР. Он не только дал признательные показания в совершении преступлений, но и раскрыл механизмы террористической деятельности украинских спецслужб.
Выяснилось, что он был завербован небезызвестной Надеждой Савченко, которую охранял, будучи военнослужащим ЛНР, когда Савченко находилась в плену. Позднее она свела его с начальником отдела разведки 8-го полка специального назначения Сил специальных операций ВСУ майором Павлом Баловым (позывной Дилер). По словам Сапронова, созданная им группа находилась под полным контролем Балова и действовала исключительно по его приказам. В своих показаниях он рассказал, что его группа причастна к убийству командира взвода НМ ЛНР Армена Багиряна (позывной Багги) и его сослуживца, а также к убийству работника правоохранительных органов республики Олега Диденко и его гражданской жены.
Кроме того, задержанные диверсанты сообщили о причастности военнослужащих 8-го полка к ряду громких террористических актов на территории ЛНР, ДНР и даже России, среди которых убийство Анащенко, Моторолы и Гиви. Кроме того, эти люди готовили многочисленные покушения на глав республик, планировали убить сотрудников действующей в Донбассе миссии ОБСЕ.
На самом деле сомнительно, что такое количество операций могло быть поручено одной диверсионной группе. Не очень понятно и кто, на каком уровне координировал деятельность этих людей, исходили ли приказы о ликвидации непосредственно от высшего руководства Украины или даже ее «хозяев» в Вашингтоне. Лишь ликвидацию Анащенко в Киеве признали на уровне МВД – это якобы стало местью за сбитый в районе аэропорта Луганска Ил-76.
В любом случае очевидно, что все эти случи объединены одним следом – следом того самого 8-го полка спецназа ГУР, который был сформирован при реорганизации 8-й бригады специального назначения ГРУ ГШ СССР. Уже в период независимой Украины бойцы этого подразделения принимали участие в миротворческих операциях в Ираке, Косово, а также в африканских странах, а в 2014-м оно было одним из самых боеспособных в практически прекратившей существование украинской армии. Неудивительно, что его использовали на наиболее сложных участках, в том числе в луганском аэропорту, на Саур-Могиле, в Иловайске, на номерных блокпостах, в Дебальцево.
После подписания второго «Минска» и стабилизации линии фронта полк начал заниматься более свойственными спецназу задачами – разведкой и диверсиями в тылу республик.
В 2016-м при непосредственном руководстве США были созданы силы специальных операций ВСУ, в распоряжение которых попал и 8-й полк спецназа. Стоит отметить, что ССО с тех пор остаются лучшими как в плане вооружения и экипировки, так и в плане подготовки, ведь личный состав тренируют лучшие инструкторы НАТО, по стандартам НАТО и на американские деньги с дальним пристрелом на противодействие спецподразделениям России.
Трудно сказать, насколько эти подразделения могут оказаться эффективными против российских «коллег», но диверсионную деятельность в республиках вполне можно назвать успешной. И очевидно, что покушение на Длинного – это далеко не последний теракт и что в будущем качество исполнения будет только совершенствоваться, а счастливых случайностей, когда никто не гибнет, будет все меньше.
А что республики? Скольких героев должна Новороссия еще потерять, чтобы украинским диверсантам основательно дали по рукам?
Прежде всего, хочу сказать, что спецслужбы республик тоже едят свой хлеб не напрасно, и если бы не их кропотливая работа, диверсий и терактов было бы в разы больше. В десятки, а то и сотни раз! Я хорошо помню командировки в Донбасс осенью 2014-го – зимой 2015-го, когда мне приходилось в том числе делать репортажи о борьбе с диверсантами. Поверьте, работа велась колоссальная и обезвреженных ДРГ было в разы больше, чем тех, кому удавалось проскочить. Притом что большая часть личного состава контрразведки была, что называется, из народа и всему училась на поле боя. Да, уровень подготовки украинского спецназа и тогда был выше, а сейчас, когда его вооружают и обучают американцы, тем более.
К слову, украинские диверсанты успешно действуют и на российской территории: не раз проникали в Крым и не только, а в 2016-м и вовсе ухитрились ликвидировать создателя «Оплота» Евгения Жилина в одном из элитных поселков Подмосковья.
Что касается военных республик, то они, пожалуй, работают на пределе возможностей, попутно занимаясь оздоровлением собственных рядов, где с 2014-го затаилось немало бывших сотрудников СБУ и просто завербованных.
Меня иногда спрашивают, почему республики не отвечают врагу, действующему из-за угла, теми же средствами? А что они должны делать? Уничтожать командиров ВСУ на украинской территории? Но даже если это будет точечная ликвидация и не пострадает никто из гражданских, Киев, несомненно, такие ответы использует в целях пропаганды, чтобы выставить республики «террористическими образованиями» и требовать их ликвидации. А также и как повод для репрессий – достаточно вспомнить подорванного в Мариуполе полковника СБУ Александра Хараберюша, чья гибель дала повод властям бросать за решетку и пытать людей, якобы причастных к нему.
Тут республики, у которых фактически связаны руки, находятся на позиции обороняющихся, как и в ходе боевых действий, а преимущество всегда у того, кто наступает. Я знаю, что есть люди в вооруженных силах республик, которые хотели бы и могли осуществить подобное, хоть даже в центре Киева, однако на то нет приказа. Как и нет приказа положить конец варварским обстрелам собственных домов.
А это уже вопросы к «Минску», семилетие которого мы отмечаем в эти дни и который все эти годы фактически давал одностороннее преимущество украинской стороне, на что Москва была вынуждена закрывать глаза, надеясь, что украинское руководство все же начнет шевелиться если не само, то под давлением Европы. Увы, этого не произошло. Так что вопросы о том, как долго Донбасс будет терпеть убийства своих командиров, равно как и мирных жителей в собственных домах, носят пока, увы, риторический характер…
Читайте нас в: Яндекс.Дзен и Telegram
