В начале XXI века в связи с ускорением процесса глобализации в мире наблюдалось появление крупных мегарегиональных инициатив, выдвигаемых ведущими игроками. Их особенностью являлся зонтичный, гибкий и многоуровневый характер. Постепенно они становились экономическими и внешнеполитическими инструментами, вошли в официальный лексикон. В этом ряду – американская концепция «Нового шелкового пути» эпохи Барака Обамы, ТРАСЕКА (Transport Corridor Europe-Caucasus-Asia), китайская инициатива «Экономический пояс Шелкового пути», являющаяся частью более общей концепции «Один пояс – один путь».
Одной из таких инициатив стал и проект Большой Евразии (или Большого евразийского партнерства), чьей главной целью является сопряжение интеграционных процессов на Евразийском материке путем создания партнерств разных форматов. Эту концепцию взяли на вооружение несколько лет назад власти Казахстана и России.
«Настало время сплотиться вокруг идеи Большой Евразии, которая объединит в единый интеграционный проект XXI века ЕАЭС, "Экономический пояс Шелкового пути" и Европейский союз», – заявил первый президент Казахстана Нурсултан Назарбаев в 2015 году. С тех пор проблематика Большой Евразии не снимается с повестки политической, экономической и научной жизни ряда государств, которые не скрывают надежд на возможности осуществления полноценного евразийского партнерства и на его позитивные последствия. При этом в рамках формируемой Большой Евразии не планируется создание новых наднациональных органов интеграции, а главным институциональным ресурсом намерены сделать ЕАЭС.
Однако пока сообщество Большой Евразии – по сути, концептуальная площадка, чье практическое содержание до сих пор находится на этапе дискуссий и требует конкретного экономического и политического наполнения. Многие детали остаются неясными. Кроме того, проверкой на прочность стала пандемия COVID-19. Карантинные ограничения, введенные по всему миру, нанесли серьезный урон торгово-экономическим и транспортным коммуникациям. Мир живет в условиях высокой неопределенности.
Процессы глобализации в их традиционном понимании дали сбой, усилились тенденции изоляционизма, возросла роль национальных государств. В международных отношениях усиливается тренд на фрагментацию и широкое применение протекционистских мер. На практике создание мегарегиональных проектов далеко не всегда ведет к преодолению противоречий между странами и снижению издержек. В условиях конкуренции между крупными державами предлагаемые форматы взаимодействия зачастую воспринимаются оппонентами как враждебные. Очевидно, что в нынешних геополитических условиях создание по-настоящему Большой Евразии будет сложным и продолжительным процессом.
И все же в данном контексте возникает объективная необходимость в существовании конструктивного диалогового формата. Поэтому представляется важным казахстанско-российское экспертное взаимодействие по теоретическому осмыслению и обсуждению роли и потенциала проекта Большая Евразия, чья идея к тому же конкретизирована в Стратегических направлениях развития ЕАЭС до 2025 года.
В частности, о перспективах проекта рассуждали казахстанские и российские эксперты на заседании экспертного клуба «Мир Евразии» на тему «Большая Евразия: построение пространства совместного развития». Мероприятие организовали казахстанский экспертный клуб «Мир Евразии» и российский центр геополитических исследований «Берлек-Единство» из Башкортостана.
* * *
Инициативу Большая Евразия эксперты обсуждают уже несколько лет. Например, существует международная дискуссионная площадка «Астана клуб», собирающая политиков, специалистов в области международных отношений, чтобы проанализировать актуальные вопросы безопасности и стратегическое будущее Большой Евразии. В 2018 году был создан Евразийский информационно-аналитический консорциум, в работе которого принимают участие сотни специалистов из научных организаций, учебных заведений, государственных и негосударственных аналитических центров. Работает портал «Большая Евразия: развитие, безопасность, сотрудничество», на котором размещено более 8 тысяч информационно-аналитических материалов. В них выводы о том, что Большая Евразия – это возможность наладить контакты в экономике и создать благоприятные условия для бизнеса на всем этом огромном пространстве. Однако это новая глобальная модель, принципы работы которой еще не определены окончательно и у которой нет конкретной структурной организации.
Споры возникают даже в рассуждениях, откуда эта модель появилась. Мечта французского президента Шарля де Голля о едином континенте «от Лиссабона до Владивостока» была озвучена еще в 60-е годы XX века. О ней, кстати, напомнил президент России Владимир Путин в июне 2021 года в своей статье, опубликованной в газете Die Zeit. Он же озвучивал идею континентальной кооперации в статье для немецкой газеты Süddeutsche Zeitung в 2010 году. В 2011 году президент Беларуси Александр Лукашенко заявил о необходимости так называемой «интеграции интеграций» в целях построения большой Европы от Атлантики до Тихого океана.
Со временем идея Большой Евразии попала в государственные документы. Так, основное направление стратегии России в Евразии оказалось раскрыто в Концепции внешней политики РФ, опубликованной 1 декабря 2016 года, как «формирование общего, открытого и недискриминационного экономического партнерства – пространства совместного развития государств-членов АСЕАН, ШОС и ЕАЭС в целях обеспечения взаимодополняемости интеграционных процессов в Азиатско-Тихоокеанском и Евразийском регионах».
Сначала акцент был сделан на сотрудничестве с Европейским союзом, затем устремления переместились на Восток. В первую очередь речь идет о сопряжении инициативы ЕАЭС и китайской «Один пояс – один путь». Ну и о работе с другими странами Азиатско-Тихоокеанского региона. Некоторые эксперты считают, что инициатива Большая Евразия связана с обострением отношений России и Европейского союза и украинским кризисом 2014 года. Хотя, если покопаться, то еще в обращении Владимира Путина к Федеральному собранию в 2012 году уже было заявлено новое направление политики: «В XXI веке вектор развития России – это развитие на Восток».
Проект Большая Евразия предполагает гибкий формат. Есть сегодня проблема в том, что конкретные организации с указанными целями и задачами воспринимаются враждебно, подвергаются критике. Зонтичные инициативы, рамочные повестки сильно не ругают. Никто не спорит с тем, что нужно дружить и сотрудничать. Гибкий формат может предоставить более активное соучастие, подразумевает большую свободу в отношениях, потому что многие могут высказаться, поддержать, проявить, предложить. Проблема сейчас такая: везде корыстные цели страны-инициатора той или иной инициативы ищут.
«Вектор разумной интеграции становится одним из главных факторов мирового развития в контексте хаотизации международных отношений, нарастания глобальных рисков и угроз. – пояснил политолог, директор Центра геополитических исследований «Берлек-Единство» Радик Мурзагалеев. – Что такое конфигурация Большой Евразии? Это не альтернатива западному мироустройству, а некий формирующийся центр самостоятельного движения по глобальной лыжне, который способен существовать и функционировать наряду со странами Запада, но на принципах полицентричности».
Также эксперт полагает, что изначально предметная область сотрудничества стран Большой Евразии была очерчена вопросами безопасности. На его взгляд, это свидетельствует о поступательном развитии партнерства, предполагающего в перспективе расширение границ для совместной работы. Поэтому важно понимать, что проект Большая Евразия – это вслед за безопасностью связанные между собой глубинные политические и экономические измерения.
Экономический аспект заключается в наращивании сотрудничества евразийских стран с партнерами в Азии. Политолог отметил, что за последние 5 лет кардинально изменилась экономическая концепция азиатских государств. Произошел переход от формулы «Азия для мира» к формуле «Азия для Азии».
«Для Российской Федерации интеграционная экономическая активность с азиатскими странами позволяет не только увеличить объем инвестиционных проектов и программ, но и продвинуть идею развития территорий опережающего развития, – подчеркнул Р. Мурзагалеев. – Как пример, количество дальневосточных проектов с китайским участием с 2018 года увеличилось с 29 до 59. Большое евразийское партнерство позволяет сбалансировать интересы и амбиции государств. Все очевидней становится, что экономика тех же КНР, Индии своими возможностями обгоняет западные экономики. Участие наших стран в проекте Большая Евразия создает именно систему балансов. Она ведь выражается в конкретных договоренностях и связях. И, самое главное, способствует сохранению международной стабильности и безопасности, к чему мы так стремимся. Проект Большая Евразия – это реальная возможность стать независимым центром глобального управления, а не периферией Европы. Говоря это, я не имею в виду, что мы должны главенствовать в мире, но быть одним из центров многополярного мира».
Сама по себе инициатива Большая Евразия еще долго будет концепцией, предположил экономист Айдархан Кусаинов. Вероятно, она является удобным мостом или поводом для продвижения своих интересов. «Но сегодня формализовывать идеи и выдавать готовые проекты очень трудно, – сказал он. – Сама концепция может быть зыбкой и аморфной, но, если обратить внимание в качестве примера на принципиальное понимание проекта «Один пояс – один путь», то ясно, что это совершенно четкая политика китайского продвижения, такой зонтичный наброс на уже продвигаемые экономические интересы».
«Большая Евразия – это гигантская проектная идея, – в свою очередь, заявил руководитель сектора изучения мировой экономики и евразийских интеграционных процессов Центра геополитических исследований «Берлек-Единство» Алексей Чекрыжов. – Но хочу также отметить, что до тех пор, пока идея Большой Евразии не овладеет умами большого количества людей, она будет оставаться предметом исследования подобных сегодняшней экспертных площадок. Чтобы понять, куда мы движемся, необходимо не только концептуальное наполнение, но и популяризация экспертных заключений о Большой Евразии на доходчивом языке. Нужен определенный союз экспертов, ученых, историков, журналистов, экономистов для понимания и разъяснения векторов концепции».
Безусловно, Большая Евразия – это колоссальный демографический, научно-технологический и, соответственно, экономический потенциал. Для Казахстана этот фактор является важной точкой заинтересованности. Однако, как утверждает главный научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований при Президенте РК Леся Каратаева, любое расширение пространства возможностей всегда сопряжено с ростом рисков. Сам по себе этот факт – не повод для алармизма. И тем более для формирования негативного отношения к процессам естественного сближения евразийских акторов.
«Здесь, как говорится, praemonitus praemunitus (предупрежден – значит вооружен), – подчеркнула она. – Сложнее выглядит вопрос о заявке на солидаризацию. Если принять во внимание, что такая солидаризация может иметь геополитическое измерение, то состав участников Большой Евразии будет иметь решающее значение. В то же время, несмотря на широкий спектр неопределенностей, в настоящий момент нет оснований утверждать, что идея Большой Евразии не имеет будущего. Напротив, запущенные пять лет назад процессы приведут со временем к тому, что Большая Евразия станет нашей реальностью. Качество этой реальности начнет напрямую зависеть от того, сумеем ли мы соблюсти интересы всех и каждого».
Вывеска «Большая Евразия» уже есть, но нет общего бренда. Об этом напомнил руководитель сектора изучения этнополитики и конфликтологии Центра геополитических исследований «Берлек-Единство» Артур Сулейманов. «Стоит определиться, нужен он или нет. Если мы приходим к выводу, что нужен, и он позволяет решить множество вопросов, то тогда надо договориться о формировании и проведении согласованной информационной кампании для продвижения проекта. Ни одна страна еще не организовывала масштабных мероприятий под брендом «Большая Евразия». Сейчас это – «вещь в себе», тема скорее для научных конференций», – указал он.
Кроме того, эксперт считает, что необходимо подписать договор о Большой Евразии. Инициатором могут стать, например, Россия, Казахстан, другие надежные страны-партнеры по ЕАЭС и СНГ, Китай. Декларативность в таком контексте позволит снизить градус неопределенности вокруг проекта и продемонстрирует мировому сообществу общее видение Большой Евразии, пусть даже с некоторыми оговорками. Договор необходим, чтобы продемонстрировать международному сообществу серьезность наших побуждений. Продемонстрировать, что Большая Евразия – это не только громкие слова, это проект, который готовы реализовывать конкретные государства.
«У Большой Евразии – грандиозный потенциал, чтобы стать чем-то большим, объединить Евразийский континент на основе общих ценностей, – резюмировал эксперт. – И мне кажется, что это будет более системное, глубинное движение, чем опыт строительства единой Европы».
Читайте нас в: Яндекс.Дзен и Telegram
