В Стамбуле 12 ноября в помпезной и даже пафосной обстановке прошел восьмой саммит Совета сотрудничества тюркоязычных государств. Неудивительно, что на нем произошло знаковое событие – Совет переименован в Организацию тюркских государств!
О том, что это произойдет, было известно давно. Эксперты хором прогнозировали не только смену названия, но и смену идеологического наполнения структуры. Предрекалось, что ее переименуют в Союз тюркских государств, что будет символизировать собой превращение из клуба по интересам в реальную политическую организацию с претензией едва ли не на аналог Евросоюза.
«Организация» – это еще не «союз», но уже и не «совет». В семантике тут кроются важные вещи, которые могут изначально показаться несущественными деталями. «Организация» – намного более регламентированная и обязывающая структура, чем аморфный «совет». Обратим также внимание, что вместо понятия «тюркоязычные государства» использовано «тюркские государства». А это уже конкретный намек на то, что деятельность организации больше не будет ограничиваться вопросами культуры, языка, истории и т. д., а станет концентрироваться вокруг политики.
Тюркский совет (таким было иное название Совета сотрудничества тюркоязычных государств) уже и до этого функционировал как нечто большее, чем культурологический кружок. В его рамках действовали Тюркская торгово-промышленная палата, Тюркский инвестиционный фонд, Транскаспийский торгово-транзитный коридор, Группа по цепочкам поставок, Программа по обмену студентами и преподавателями и прочие организации, присутствующие у экономических блоков. Это достаточно серьезный уровень интеграции для государств, сближение которых едва ли кто мог себе представить еще три десятка лет назад.
Тюркский совет образовался практически сразу после распада СССР – в конце 1992 года. До этого Турция была единственным независимым тюркоязычным государством – весь остальной «тюркский мир» входил в состав России, у Анкары не было никаких возможностей контактировать с ним. Тем более что Турция состояла (как состоит и сейчас) членом враждебного нам блока НАТО. Распад СССР подарил ей серьезные возможности, позволив воскресить полузабытые идеи пантюркизма.
Впрочем, еще лет 10 все это оставалось на уровне культурологических связей, но Реджеп Эрдоган вдохнул жизнь именно в политический проект «тюркского мира». Придя к власти, он начал предпринимать попытки превратить Турцию в крупнейшего регионального игрока. Для этого у страны было три пути: панисламизм, неоосманизм и пантюркизм. На ниве панисламизма у турок слишком серьезные конкуренты: с одной стороны, арабы, с другой – Иран. Что касается неоосманизма, то тут туркам тоже никто особо не даст развернуться – влияние в бывших территориях утрачено безнадежно что в Европе, что в Азии, попытки делаются разве что в Ираке, Сирии и Ливии, да и то лишь потому, что страны в той или иной мере утратили политическую субъектность.
А вот на поле пантюркизма у Турции конкурентов нет (Россия, разумеется, не в счет, хотя в ней проживает значительная часть тюрок – больше, чем, к примеру, в Азербайджане, Киргизии и Туркмении).
Впрочем, собирать «тюркский мир» даже за пределами России – не так просто. Турция преуспела в этом с Азербайджаном (с которым она граничит) и отчасти в тогда еще украинском Крыму (в последнем случае успех был нивелирован сменой в 2014 году крымской юрисдикции).
В Средней Азии все оказалось сложнее. Во-первых, регион удален от Турции географически. Во-вторых, он является важным экономическим и военно-политическим узлом, где переплелись интересы трех основных игроков – России, США и Китая, и местные элиты всегда старались сидеть одновременно на трех стульях. Турецкий стул тут явно лишний. Конечно, по логике можно было бы купить все эти страны, однако это, по сути, давно сделал Китай, так что Анкара тут еще долго будет в позиции догоняющего.
Тем не менее Турция старается продвинуть свою экономическую экспансию. В первую очередь, пожалуй, речь идет о продаже оружия – области, где всегда господствовала Россия. И успешно: в прошлом году её сильно подвинули на азербайджанском рынке. Победа Азербайджана в войне за Карабах стала лучшей рекламой турецких беспилотников, которые, к слову, уже купила Киргизия и планирует купить Казахстан.
Еще одно из важнейших для Анкары направлений – газ. Турция хочет стать главным газовым хабом юга Европы, для чего не только бьется за месторождения в Средиземном море, но и хочет пустить в Европу газ из Туркмении и Казахстана. Надо понимать, что выход к Каспийскому морю, который она получит в результате победы Азербайджана в войне с Арменией, облегчит эту задачу. И тут дело уже не ограничивается газом.
«Транскаспийский торгово-транзитный коридор Восток – Запад будет укреплён Зангезурским коридором и будет способствовать благополучию всего тюркского мира», – заявил глава МИД Турции Мевлют Чавушоглу на упомянутом выше саммите тюркоязычных государств.
Проект Зангезурского коридора
Другой вопрос, что туркменский газ контролируется Китаем, но в Анкаре понимают, что курочка по зернышку клюет. К тому же среднеазиатские режимы будут рады максимально диверсифицировать свои экономические связи и снизить зависимость от нынешних игроков, так что Турции тут будут рады.
Но это все – экономика. Что касается политики, то страны региона уж точно не стремятся «ложиться» под Турцию, ибо крайне дорожат своей многовекторностью. Тем более что создание каких-либо политических (а тем более военных) блоков – это принятие неких обязательств и ввязывание в ненужные политические игры.
К примеру, Анкара не скрывает, что хочет протащить в организацию признаваемую только ею Турецкую республику Северного Кипра. Но на такое (это будет означать фактическое признание ТРСК) не согласится даже Азербайджан, не говоря уже о странах Средней Азии. Разделительной чертой тут являются и отношения с Россией. Эрдоган открыто не признает Крым, поставляет оружие Украине, спонсирует «меджлисовских»* боевиков. Страны организации не будут, как представляется, даже словесно подыгрывать Эрдогану и по другим темам, где у него разногласия с Россией, – по Сирии и Ливии. Одно дело вместе кушать плов и поднимать тосты за тюркский мир и совсем другое – ввязываться в сомнительные политические авантюры.
Тем не менее очевиден реальный тренд на сближение тюркоязычных стран под началом Турции. Трудно прогнозировать насчет 2040 года (на саммите приняли Концепцию тюркского мира на этот период), но тренд, повторимся, очевиден, как и то, что сближение с Турцией стран Центральной Азии будет сопровождаться потерей влияния России. Конечно, до перехода Казахстана и Киргизии в гипотетический «турецкий блок» дело пока явно не дойдет, да и фактор Китая не стоит сбрасывать со счетов, ему турецкие интеграционные проекты там точно не нужны, тем более что они затрагивают «уйгурский вопрос». Однако многие вещи требуют от Москвы выработки четкой позиции уже сегодня.
К примеру автором концепции «2040» выступил пожизненный почетный председатель Тюркского совета Нурсултан Назарбаев (он же, напомним, почетный председатель Высшего Евразийского экономического совета). В столице Казахстана действует т. н. тюркская академия», которая недавно назвала российскую Якутию «непризнанным государственным образованием». Разве это не повод задать некоторые вопросы союзнику по ЕАЭС и ОДКБ?
Тут стоит вспомнить, что Назарбаев был радикальным противником развала СССР. И он же стоял у истоков евразийской интеграции. У него поменялось мнение? Едва ли. Просто, как уже говорилось ранее, среднеазиатские элиты пытаются выжить среди геополитических тяжеловесов и вынуждены играть роль флюгера.
Конечно, возникает вопрос, а может ли Москва предложить что-то более серьезное тюркским государствам и не в плане денег? Ведь, несмотря на ежедневные победные реляции об укреплении торговых связей, гармонизации техрегламентов и т. д., параллельно во всех странах ЕАЭС (кроме, пожалуй, Белоруссии, хотя и там политической интеграции – ноль) ведется серьезная идеологическая антироссийская пропаганда, убеждающая людей в том, что политика России по отношению к этим странам колониальная и враждебная, фактически нивелирующая все успехи интеграции. Ко всему этому добавьте растущие русофобские настроения – в том же Казахстане, который всегда был самой многонациональной страной региона. И за всем этим торчат уши как Запада, так и Турции – здесь их интересы в ослаблении влияния России целиком совпадают.
Конечно, Анкара имеет тут козырь – общий язык, отчасти историю и культуру. Однако, как мы видим, организации на чисто национальной основе, пытающиеся объединить страны с различными интересами, как правило, работают плохо – посмотрите на ту же ЛАГ. С другой стороны, наднациональные проекты, напротив, могут успешно объединять разные нации, отрывая их от родственников с общей историей. Тут стоит упомянуть идеологию «западной демократии», которую англосаксы навязали совершенно разным странам, почти половине планеты, в том числе Украине, которую достаточно быстро оторвали от Русского мира.
Проблема России в том, что такой идеологии – общего проекта она даже близким к ней народам предложить не в состоянии (по крайней мере, пока). У СССР был такой глобальный наднациональный проект, а у РФ – нет. Идеология евразийской интеграции – это не идеология вовсе, а если рассматривать ее как проект, то он слишком аморфный, чтобы привлечь даже соседей, с которыми нас связывает общая вековая история. Никакого реального наполнения, кроме чисто торгово-экономического, у него нет, потому и ЕАЭС не грозит выход за рамки экономического союза. К слову, любая попытка выхода за эти рамки встречаются в большинстве стран евразийской пятерки настороженно, а то и враждебно.
Возникает вопрос, что можно сделать сегодня, чтобы не потерять то, что уже есть, и не позволить подменить евразийскую интеграцию тюркской. И здесь, на наш взгляд, союзникам и партнерам должны быть обозначены красные черты. Москва не имеет ничего против культурного сближения тюркских народов. Но есть сферы, куда чужих допускать не должно. Американцы просто запрещают союзникам по НАТО покупать оружие у других стран. Почему Киргизия позволяет себе покупать «Байрактары»? Вопрос должен ставиться напрямую, ребром.
Второе – политика. Любые внешнеполитические акции наших союзников не должны противоречить интересам России. Это аксиома. Иначе что же это за союзники? И это должно говориться им в открытую. Это касается и их внутренней политики: русофобия в какой бы то ни было форме должна быть исключена.
Что касается Турции, то уж для неё давно пора обозначить красные флажки, начиная с продажи оружия Украине и заканчивая перегибанием палки с «Великим Тураном». Буквально на днях СМИ облетела фотография Эрдогана с картой «тюркского мира», включающей в себя чуть ли не половину России, которую ему подарил Девлет Бахчели (тот самый, который возглавляет Партию националистического движения, его подопечные «серые волки» – самые ярые идеологи пантюркизма). Вы можете себе представить Владимира Путина на фоне карты Российской империи с демонстративно выделенной Восточной Анатолией? Едва ли. А вот Эрдоган, как оказалось, не стесняется демонстрации планов на включение в «Великий Туран» российских регионов. Хотя бы дипломатическая нота ему по этому случаю направлена? Вот то-то же.
Впрочем, для того чтобы однажды не проснуться в центре тюркского, китайского или американского мира, нам нужно начать с себя, определиться, кто мы и чего хотим. Тогда не будет повода удивляться, что чужие лезут в зону нашего влияния. Лезут исключительно потому, что мы позволяем…
Читайте нас в: Яндекс.Дзен и Telegram
