Значительная часть земель российско-казахстанского приграничья по-прежнему нуждается в комплексной экологической реабилитации. Ввиду наступающего опустынивания, эрозии почв и смежных негативных факторов, что охватывают преобладающую часть зоны некогда трансграничной целины.
Нелишне напомнить, что ещё 70 лет тому назад специалисты предупреждали об упомянутых тенденциях. В докладной записке Минсельхоза СССР в Госплан СССР в марте 1962 г. отмечалось нарастающее снижение качества сельскохозяйственных почв в освоенных целинно-залежных регионах из-за ликвидации там лесостепных ландшафтов, использования почвообрабатывающих технологий, не соответствующих специфике тех почв. Специалисты предупреждали, что это приведет через 10-15 лет к деградации до 70% всей площади освоенных в 1954-1961 гг. (43,6 млн га) целинных и залежных земель (ОЦЗЗ).
Эти проблемы и поныне актуальны для большей части тех же ОЦЗЗ: в северном, северо-восточном Казахстане (площадь ОЦЗЗ - 27 млн га), в российских Завольжье, Южном Урале, на юге Западной Сибири (16,6 млн га). Однако взаимодействие приграничных регионов РФ и РК по оздоровлению сопредельных «экс-целинных» земель пока остаётся несистемным.
В конце 2021 г. РФ и Казахстан договорились развивать системное сотрудничество в сфере экологии, в том числе трансграничной. Однако оно к настоящему времени реализуется главным образом в сфере основных (то есть не всех) сопредельных водных ресурсов - точнее, сконцентрировано на оздоровлении трансграничных Иртыша, Урала и их притоков.
Но жизнь ведь движется не водой единой...
На конференциях по экологическим проблемам Заволжья, Южного Урала и юга Западной Сибири (2019-21 гг.) отмечалось, что технологии распашки целинных и залежных земель привели через 60 лет к потере плодородного слоя тамошних сельхозпочв минимум на 30%, к более частым рецидивам пыльно-ветровой эрозии этих почв, их опустыниванию, засолению. Параллельно сокращается число подземных водных источников с ухудшением качества воды в большинстве из них.
Разумеется, это трансграничные тенденции, затрагивающие земли не только Казахстана. Но и России. Хотя они в середине 70-х замедлились (ввиду естественных природных циклов), их действие периодически усиливается, что, как отмечалось на указанных выше форумах, угрожает опустыниванием/эрозией до 60-65% общей площади целинно-залежного региона российско-казахстанского приграничья. Предрасположеннная к этим негативным трендам зона - не меньше 400 тыс. кв. км - сопоставима с территорией Швеции.
Впрочем, на севере Казахстана «в междуречье Ишима и Тобола сохранился стабильный зерновой клин: он благополучно оформился с точки зрения почвенно-климатических условий», - отмечает Евгений Семенов, доцент кафедры географии и регионоведения Оренбургского госуниверситета. В целом, по его словам, до половины казахстанских целинно-залежных земель «до сих пор обрабатывается, благодаря чему Казахстан является крупным экспортером пшеницы». В России же, по оценке этого и ряда других экспертов, к настоящему времени фактически заброшено не менее 65% целинно-залежных земель, распаханных в 50-е годы.
К началу 2010-х годов в тех же регионах обеих стран, по данным Института физико-химических и биологических проблем РАН (г. Пущино), стартовала «неоцелинная» кампания. Обусловленная, прежде всего, сохраняющейся поныне благоприятной экспортной конъюнктурой по зерновым. Эта кампания к концу 2010-х охватила 12,5 млн га, в том числе в РФ примерно 5,8 млн га. Но использование этих почв без органических удобрений и экологически эффективных почво-технологий, включающих травопольные севообороты (к слову, «упраздненные» во второй половине 50-х - середине 60-х на целине и почти по всему экс-СССР), по оценке данного института, спровоцирует уже через 3-5 лет новый этап деградации тех же земель.
Схожее мнение у Александра Чибилёва, директора Института степи Уральского отделения РАН: эффективное зерновое растениеводство на целинных землях возможно только с учетом специфики тамошних почв и климатических условий. А низко продуктивные пахотные угодья целинных районов, где производство товарного зерна убыточно, «должны быть переведены в сенокосно-пастбищные угодья, что позволит создать целостную зону гармоничного сочетания «щадящего» зернового земледелия и высокоэффективного скотоводства».
Взаимодействие по этим и смежным вопросам включено в долгосрочное соглашение Оренбургской области РФ с Актюбинской, Западно-Казахстанской и Костанайской областями Казахстана о сотрудничестве в области охраны окружающей среды, использования природных ресурсов и обеспечения экологической безопасности на сопредельных территориях. Заметим, что около 70% общей территории данных областей - это те же «экс-целинные» земли.
Сообразно с упомянутым соглашением, стороны проводят, например, совместный мониторинг качества почв, лесостепных дубрав, природных источников пресной воды; реализуют меры по устранению факторов, негативно влияющих на различные компоненты трансграничной биосферы. Профильными экспертами обеих сторон разрабатываются и апробируются новые решения по широкому спектру вопросов трансграничной экологии.
К настоящему времени означенное сотрудничество позволило, к примеру, расширить сеть сопредельных лесопосадок и примерно на 15% сократить площадь трансграничных земель, подверженных эрозии и/или опустыниванию. Соответственно, там стала увеличиваться популяция эндемичных видов фауны.
Однако комплексное экологическое сотрудничество между другими сопредельными регионами РФ и Казахстана пока остаётся, скажем так, на начальном этапе. Основной (если не единственный) приоритет здесь, повторим, водно-экологическая проблематика.
Между тем проблем хватает. Как отмечено в исследовании казахстанских экспертов Гульжамал Алиевой и Мурата Лаумулина «Трансграничное экологическое сотрудничество Казахстана и России: проблемы и перспективы» (2021 г.), обеспокоенность вызывают редеющие леса на северо-востоке Казахстана, незаконная вырубка уникальных сосновых боров Прииртышья, лесные пожары в Костанайской области. Все это способствует в том числе опустыниванию земель. В Оренбургской области РФ и Актюбинской области РК основными экологическими угрозами являются браконьерство, лесные и степные пожары. Ввиду указанных факторов в этих сопредельных регионах значительно сократилась численность лосей, косуль, других животных, самых разных видов птиц. Это происходит наряду с другими негативными последствиями для трансграничной биосферы.
В исследовании отмечается пока слабое взаимодействие Алтайского края с соседними областями Казахстана по экологическим вопросам, в том числе по охране лесов, предотвращению лесостепных пожаров. В то же время рекомендовано более активное сотрудничество, например, и в рамках российско-казахстанского биосферного резервата «Большой Алтай» в 15,4 тыс. кв. км (9,6 тыс. и 5,8 тыс. кв. км соответственно в Казахстане и РФ).
Если же говорить в более широком контексте, решение вышеупомянутых трансграничных проблем вполне возможно в рамках комплексных природоохранных соглашений между всеми сопредельными регионами обеих стран. Как это имеет место в «экологических» взаимоотношениях, например, Чили, Аргентины и Уругвая; Лаоса и КНР; Таиланда и Малайзии.
Такой подход востребован уже потому, что неблагоприятные биосферные процессы распространяются в обширном целинно-залежном приграничье обеих стран в буквальном смысле поверх и межгосударственных, и межобластных границ.
Читайте нас в: Яндекс.Дзен и Telegram
