Россия всегда пугала пресловутый Запад своими огромными территориями, численностью населения и ресурсами. Отсюда и происхождение термина «русофобия», в основе которого греческое слово phobos («страх»). Страх порождает стремление устранить его причину. Запад веками пытался «устранить» Россию и именно этим занимается и сейчас.
В начале мая замминистра иностранных дел КНР Лэ Юйчэн заявил, что Запад желает оставаться глобальным гегемоном, преследуя цель ослабить Россию и используя для этого Украину как «пушечное мясо». Вслед за этим крупнейшие государственные СМИ Евразии опубликовали предостережение экс-президента России – нынешнего зампреда Совбеза РФ Дмитрия Медведева.
«В условиях развязанной западными странами proxy war с Россией хочу предельно ясно ещё раз артикулировать и так очевидные всем разумным людям вещи, – сообщил 12 мая в своём Telegram-канале Д. Медведев. – 1. Накачивание странами НАТО Украины оружием, подготовка её войск к использованию западной техники, отправка наёмников и проведение учений стран альянса у наших границ повышают вероятность прямого и открытого конфликта НАТО с Россией вместо ведущейся ими «войны по доверенности». 2. У такого конфликта всегда существует риск перехода в полноценную ядерную войну. 3. Это будет катастрофическим для всех сценарием».
Его заявление вызвало широкий резонанс не только в экспертной среде. Оно не было первым на тему очередной угрозы ядерной войны, с которой обыватели по обе стороны Атлантики прожили всю вторую половину прошлого века. Однако оно стало одним из самых весомых, дополнив аналогичные заявления западных политиков.
Актуальность темы настолько велика, что неделю спустя Дмитрий Медведев счёл необходимым обратиться к ней вновь, предостерегая русофобов. «Арсенал современных, надёжных, эффективных вооружений и сегодня охлаждает амбиции тех, кто своими и чужими руками готов развязать Третью мировую. Мы такой ситуации не допустим. Но вынуждены постоянно напоминать, что в случае нападения на нашу страну способны дать немедленный и сверхмощный ответ. Отразить любую агрессию, которая угрожает нашему государству», - подчеркнул 17 мая зампред Совбеза России.
Не всегда страх был мотивом агрессии Запада как в отношении России, так и в отношении других стран. Банальный грабёж, сопровождающийся убийствами, насилием и уничтожением всего, чего нельзя украсть, – это западноевропейская история с самых первых её страниц. В этом эллины, римляне или викинги принципиально не отличались от аналогичных сообществ и цивилизаций Востока.
Замечательным памятником литературы и ценнейшим историческим источником, отражающим нравы западных европейцев и мотивы самых что ни на есть классических их представителей – великих магистров Тевтонского ордена, является «Хроника Виганда» («Новая Прусская хроника» Виганда из Марбурга, XIV в.). Рыцарский этос западноевропейцев представлен герольдом Вигандом в практике военных рейдов на земли Западной Руси, Польши и Прибалтики.
Например, хронист описывает, как летом 1331 года тевтонские рыцари «с войском Вислу перешли и, множество людей убивая, сжигая и пустоша, край уничтожая». Или как после очередного рейда «братья вернулись в Пруссию, хваля Господа нашего, который даровал им эту славную победу и множество пленников, что с собой привели». Или как в следующем году в Пруссии в одном регионе «они завоевали и уничтожили, убивая там женщин и прочих и 700 пленников в неволю взяли», а в другом «так же там убивали и отослали в свою отчизну 500 пленников». Такие же походы совершались в литовские и русские земли.
«В год 1372-й с сотней специально отобранных людей вышеназванный Виганд отправился в пущу для грабежа и отлова язычников. Сошли с коней в Suppe, чтобы поесть и попить, и тотчас встав, преодолели они Неман и вошли в четыре деревни, непредупреждённые, жители которых только что уснули. И всех, кого встречали [воины Виганда], мечом вырубали, не щадили ни мужчин, ни женщин с детьми, всё пожгли, и пленников с большой добычей забрали», - донёс до нас автор хроники.
Он же описал, как осенью следующего года проводник «провёл префекта из Инстенбурга вместе с его доверенными людьми в пущу для грабежа». Грабежи, убийства и прочие, как сейчас бы сказали «преступления против мира и человечности», совершались под благовидным предлогом утверждения таким образом христианской веры.
Со временем западные завоеватели стали называть свои войны превентивными. Так поступал Наполеон, считающийся великим полководцем, ставший кумиром для многих поколений французов. Так поступил и Гитлер, тоже объединивший почти всю Европу в походе против России.
Когда же Россия прервала западную традицию и нанесла превентивный удар по отторгнутой от неё Украине, превращённой Западом в боевой таран и мощный механизм уничтожения отрицающих бандеровщину украинцев, то западные политики возмутились. По их мнению, войны развязывать могут только они, и их войны – априори справедливые и во всех отношениях вне критики.
Россия же, считают на Западе, не может проводить спецоперации – только войны. Причём российские войны по западному определению – всегда захватнические и во всех отношениях достойные самого сурового порицания. Такие изменения в западной историографии появились вскоре после окончания Второй мировой войны, в которой СССР (Советская Россия) и ряд западных государств были союзниками. Часть этой войны в нашей историографии называют Великой Отечественной войной, известной в англоязычной литературе как Great Patriotic War.
Вторая мировая война ещё шла, когда Великобритания и США разработали план операции «Немыслимое» (Operation Unthinkable). По мнению Уинстона Черчилля, на словах клявшегося в союзнических обязательствах, прославлявшего мужество советского народа и персонально его лидера Иосифа Сталина, СССР представлял опасность для «Европы» и «демократии», под которыми британский премьер-министр понимал исключительно Западную Европу и её систему ценностей. Не случайно в мемуарах Черчилля термин «западные демократии» преподносится исключительно позитивно и противопоставляется «коммунистической России» с её якобы неправильными ценностями.
Речь о той самой системе ценностей «западных демократий», которая позволила укрепиться нацистам в Германии, физически уничтожить диссидентов в своей стране, а затем совершить масштабные преступления против мира и человечности в Евразии. Благодаря этой системе состоялся позорный Мюнхенский сговор со сдачей Чехословакии на заклание Третьему рейху. Этой системе нисколько не противоречили аналогичные практики, совершавшиеся в межвоенный период Польшей, тоже участвовавшей в уничтожении Чехословацкого государства и до 1939 года вынашивавшей планы совместного с вермахтом парада на Красной площади.
В планах «Немыслимого», которые официальный Лондон отрицал до 1988 года и называл домыслами «коммунистической пропаганды», британские военные стратеги прописали возможность использования военнопленных (частью не разоружённых) и ВПК Германии для «тотальной войны» с «русскими войсками». На уровне терминологии уже понятно, что Россия для англосаксов всегда оставалась государством русских вне зависимости от того, какой в ней политический режим, строй и так далее. Из этого также следует, что практика «тотальной войны» гитлеровской Германии, еще формально подававшей признаки жизни в осаждённом советскими войсками Берлине, приходилась по нраву разработчику операции - британскому Объединённому комитету начальников штабов.
Война против СССР в 1945 году мыслилась коалицией Великобритании и США как полноценная война. Она охватывала различные регионы континента, включая Кавказ и Дальний Восток, предусматривала операции в Северной Европе и в Иране, учитывала возможности канадских частей и перемещение из Средиземноморья индийских подразделений. При этом она называлась «операцией», закладывая традицию именования войн спецоперациями. Примеров таковых за послевоенный период Запад явил предостаточно. Самые известные – спецоперации в Ираке, Ливии, Югославии.
Рассуждая над тем, как «необходимо добиться поражения России в тотальной войне», авторы «Немыслимого» рассматривали не только ликвидацию присутствия противника (на время составления плана – союзника) в Восточной Европе, но и «оккупацию жизненного пространства России» в ходе интервенции. Приложение IV «Немыслимого» под названием «Оценка немецкой реакции на конфликт между западными союзниками и Россией» предусматривает, что «немцы, скорее всего, смогут необходимым образом снарядить и ввести в бой те самые 10 дивизий, о которых в пункте 7 говорилось как о возможном вкладе с их стороны (в союзную кампанию против русских)».
Содержание британского плана спецоперации «Немыслимое» оказался в распоряжении СССР благодаря разведчикам из «кембриджской пятёрки». Приняв капитуляцию Японии и официально завершив Вторую мировую войну в сентябре 1945 года, США в октябре того же года приступили к разработке плана аналогичной операции под названием Totality. К этому времени американские войска уже отработали на японских городах Хиросиме и Нагасаки ядерное оружие, которое намеревались применить против СССР в «превентивном ударе». Спецоперация разрабатывалась в штабе ветерана Второй мировой войны генерала Дуайта Эйзенхауэра по приказу президента Гарри Трумэна, настроенного гораздо более воинственно к СССР, чем его предшественник Франклин Рузвельт (умерший в апреле 1945 года, Трумен был при нём вице-президентом).
По данным советских и западных исследователей, до конца 40-х США разработали с десяток подобных планов спецопераций в отношении СССР. Самая известная из них в отечественной литературе – «Операция «Дропшот» (Operation Dropshot).
Позже подобное планирование вышло на качественно новый уровень. Советские города в планах ядерных бомбардировок США перечислялись уже не десятками, а сотнями. Учитывался также ядерный потенциал союзников по НАТО.
Всё это происходило в контексте холодной войны, формальным началом которой считается знаменитая фултонская речь Уинстона Черчилля 5 марта 1946 года. То есть не прошло и года после победы союзников над гитлеровской Германией, как западные бывшие союзники уже вовсю планировали третью мировую войну.
При этом планировалась война именно против России, что прямо прописали в своих планах и англичане, и американцы. По мере качественного и количественного наращивания арсеналов эта война безальтернативно становилась ядерной.
Запад прошёл длительный путь к Версальской, а затем Ялтинско-Потсдамской системе мирообеспечения, которую сам же и разрушил. Он всегда первым нападал на Россию, и за весь ХХ век лишь однажды стал жертвой нападения – 7 декабря 1941 года Япония нанесла авиаудар по базе тихоокеанского флота США в гавани Перл-Харбор.
Победив в холодной войне, пресловутый «коллективный Запад» отнял у России огромные территории с десятками миллионов русских, превратив их в самую большую диаспору в мире. Россия смирилась тогда с потерей Прибалтики, Белоруссии, Украины, Русского Туркестана и других стратегически важных не только в военно-политическом отношении территорий. Многие из них стали сырьевой базой Запада и рынками сбыта. Однако большая их важность состояла в превращении этих бывших российских территорий в звенья удушающего Россию «санитарного кордона».
Тот же сценарий Запад реализовал в отношении других своих врагов. Не случайно на днях официальный представитель МИД КНР Чжао Лицзянь заявил, что так называемые «бедные страны» отнюдь не слаборазвиты и на самом деле богаты, а население их бедное потому, что страны эти подвергаются чрезмерной эксплуатации. Намёк на драму разграбления Китая западными интервентами более чем прозрачный.
Россия преодолела последствия катастрофы конца ХХ века и в веке нынешнем считает себя не только вправе, но и в силе отстаивать свои национальные интересы. Вместе с другими региональными лидерами она строит новый, многополярный и более справедливый мир.
