Одним из самых ярких и масштабных примеров процесса глобализации стало создание межгосударственного объединения Европейский союз, который на сегодняшний день объединяет и интегрирует 28 европейских государств. Этот процесс занял достаточно длительный период начиная с «Внутренних шести», основавших Европейское объединение угля и стали (предшественника ЕС) в 1952 году. В ходе трансформации этого чисто экономического на тот момент объединения в политико-экономический союз можно выделить несколько этапов, в ходе которых число его участников увеличивалось, а один раз даже уменьшилось, когда в 2020 году ЕС покинула Великобритания. Кроме этого, зафиксирован случай, когда в 1985 году ЕС покинула Гренландия, получившая автономию от Дании.
В целом можно выделить несколько отдельных этапов расширения Евросоюза:
– в 70-х годах ХХ века в ЕС (тогда еще «Общий рынок») вошли Греция, Испания, Португалия, Дания и Ирландия. Также заявку подавала Норвегия, но проведенный в стране референдум показал, что ее жители не хотят вступать в предлагаемый союз;
- в начале 90-х годов ХХ века вследствие объединения Германии бывшая ГДР автоматически вошла в союз. В этот же период в 1993 году Европейское сообщество стало Европейским союзом на основании Маастрихтского договора. Часть государств Европейской ассоциации свободной торговли, граничивших со старым восточным блоком ещё до окончания холодной войны, подала заявки на вступление в сообщество. В 1995 году Швеция, Финляндия и Австрия были приняты в ЕС. В Норвегии была предпринята повторная попытка получить согласие населения на присоединение к ЕС, но и она провалилась;
- следующий этап можно по праву назвать экспансией Евросоюза в восточном направлении: 1 мая 2004 года в ЕС вступили сразу 10 государств, в основном страны бывшего социалистического блока и три прибалтийские республики СССР – Чехия, Эстония, Венгрия, Литва, Латвия, Польша, Словакия, Словения, Мальта и Кипр. В рамках этого этапа к ЕС позднее присоединились Румыния и Болгария (2007 год), а также Хорватия в 2013 году.
Кроме Норвегии, на референдуме о вступлении в ЕС высказались отрицательно также граждане Швейцарии, что привело к отзыву заявки этой страны в 1992 году. А правительство Исландии, также подававшее заявку в 2009 году, само отозвала ее 6 лет спустя.
Дальнейшее расширение Европейского союза открыто для любой «европейской демократической страны со свободным рынком», имеющей желание и возможности для приведения законодательства в соответствие с правом ЕС. Условия вступления включены в специально разработанные Копенгагенские критерии, закрепленные в Маастрихтском договоре. Является ли страна европейской – определяется политической оценкой, проводимой институтами ЕС. Эта оценка является слишком удобным инструментом влияния на государства, желающие присоединиться к ЕС, чтобы быть объективной и неполитизированной. Так, например, Турция, находящаяся с 1987 года в статусе кандидата в ЕС, неоднократно испытывала давление со стороны Евросоюза и, несмотря на 35 лет переговоров, ни на шаг не продвинулась в направлении полноценного членства в этом объединении.
В то же время статус кандидата в ЕС в начале 2000-х годов получили балканские страны Албания, Северная Македония, Черногория и Сербия. При этом, по оценкам ряда экспертов, они, за исключением Сербии, имеют большие шансы на вступление, чем Турция.
Приведенная хроника расширения ЕС дает основания предположить, что с начала XXI века стратегия расширения была направлена преимущественно на те государства, которые выполняли функцию исключительно новых рынков сбыта для товаров, производимых в наиболее развитых экономически государствах ЕС, а также источников дешевой рабочей силы. Мотивы расширения ЕС всегда носили преимущественно экономический характер. Население стран Восточной Европы обладает гораздо более близким менталитетом и гораздо более высокой квалификацией по сравнению с иммигрантами из Африки и Ближнего Востока, которые массово приезжали в страны ЕС.
При этом сама потенциальная возможность присоединения использовалась как «морковка» для поощрения отдельных государств в проведении ими своей внешней политики в необходимом для ЕС направлении. Также распространение получили различные полумеры в виде так называемой ассоциации с ЕС.
Именно они были использованы в отношении трех постсоветских государств – Украины, Молдовы и Грузии. Эти три государства в разные годы были или продолжают оставаться постоянными участниками различных межгосударственных объединений – ГУАМ, «Восточное партнерство», «Ассоциированное трио», которые сменяли одно за другим, угасая и возрождаясь под новым названием. При этом характерной чертой всех подобных «междусобойчиков» являлась антироссийская направленность, которая возрастала с каждой новой реинкарнацией. При этом перед их носом постоянно была подвешена та самая «морковка» в виде «евроинтеграции» и членства в ЕС. Это давало стимул и в то же самое время оправдание для проевропейских властей этих стран за проблемы, которые возникали в связи с проводимой ими политикой.
Начало военной операции России на территории Украины резко повысило ставки в происходящих в этом регионе Европы политических процессов и послужило поводом для указанных трех постсоветских государств поднять вопрос о получении статуса кандидатов в ЕС, несмотря на то что ранее, в 2016 году, было объявлено, что в ближайшем будущем они не могут претендовать на этот статус. В феврале нынешнего года Украина, Молдова и Грузия подали свои заявки и заполнили необходимые в таких случаях анкеты. При этом нельзя не отметить, что процедуры подачи заявок прошли с одним грубейшим нарушением правил – ни в одной из этих стран не были проведены референдумы по присоединению к ЕС, как это положено. Есть веские основания полагать, что при выполнении всей положенной процедуры, референдумы могли дать тот же результат, который не позволил ранее присоединиться к ЕС Норвегии и Швейцарии.
Итоги заключенного в 2014 году договора об ассоциации с ЕС оказались весьма удручающими для той же Молдовы. Фактически страна ликвидировала все таможенные пошлины для товаров ЕС и при этом взамен ничего не получила – экспорт в Евросоюз ограничен квотами на молдавскую продукцию, которые увеличились совсем незначительно. При этом в отношении Молдовы ЕС проводит политику фактического диктата, которая воспринимается нынешней молдавской властью как абсолютно нормальное явление. Между тем сам Евросоюз все меньше отвечает экономическим интересам входящих в него стран или желающих вступить, во многом утратив свою независимость и превратившись, в свою очередь, в геополитический инструмент США.
Очевидно, что статус кандидата на вступление в ЕС, который Молдова получила 23 июня вместе с Украиной, не принесет ей каких-то ощутимых дивидендов и в принципе ничего к лучшему не изменит. Страна и так находится под внешним управлением через иностранных советников в администрации президента Майи Санду и высших чиновников, имеющих румынские паспорта, которые начинали свою карьеру в многочисленных НПО под эгидой Фонда Сороса.
Единственными бенефициарами решения о новом статусе Молдовы стали президент и правящая партия PAS, которые теперь имеют возможность хоть что-то представить в качестве своего успеха за время нахождения у власти. И эта возможность уже используется на «полную катушку» приближенными к власти СМИ. Правда, на фоне ужасающей экономической ситуации даже это не находит позитивного отклика. В то же время практически все понимают, что это совсем не означает вступления Молдовы в ЕС в обозримом будущем.
Достаточно много стран уже давно получили статус кандидата, но при этом, как уже говорилось выше, ни на шаг не продвинулись к реальному членству в ЕС. Более того, позиции Молдовы, а также Украины являются еще более слабыми, чем у балканских государств, уже получивших статус кандидата. И от экономических и политических успехов Кишинёва и Киева реализация статуса кандидата вообще никак не зависит.
При этом характерно, что Грузии было отказано в рассмотрении предоставления статуса кандидата в члены ЕС до выполнения ряда условий. Многие объясняют это тем, что после начала военной операции России на Украине эта страна недостаточно активно присоединилась к антироссийским санкциям, поставив выше солидарности с Украиной собственные экономические интересы.
Говорить о том, что Украина и Молдова могут стать членами ЕС, не приходится – слишком широка и глубока та пропасть, которая разделяет реальное состояние экономики, юстиции, устройства государственного аппарата в этих странах и те стандарты ЕС, что прописаны в Копенгагенских критериях, соблюдение которых необходимо для вступления в ЕС. Скорее всего, «морковка» так и останется для этих двух стран пустой приманкой, обеспечивающей их следование в кильватере Евросоюза.
Читайте нас в: Яндекс.Дзен и Telegram
