Последние годы для Центральной Азии ознаменованы началом и стремительным развитием региональной интеграции. Нынешняя динамика взаимоотношений центральноазиатских стран указывает на их способность и решимость впервые за последний век определять свою судьбу самостоятельно. Это позволяет по-новому взглянуть на важные аспекты внутрирегионального сотрудничества, включая его проблемные зоны. Среди них особо выделяются вопросы безопасности.
Проблематика безопасности находится под пристальным вниманием официальных, экспертных и научных кругов государств Центральной Азии. В дискурсах на эту тему Узбекистан проявляет особую активность и стойкую позицию.
Наша страна заинтересована в многогранном сотрудничестве со всеми соседями, включая Афганистан. В Ташкенте рассматривают южного соседа не только как источник вызовов и угроз, но и как страну возможностей, которая в будущем обязательно должна интегрироваться в большую центральноазиатскую семью. В этом и заключается прагматичный подход Узбекистана к афганской проблематике.
Узбекская сторона, исходя из национальных интересов, на протяжении нескольких лет ведет конструктивный диалог с представителями движения «Талибан»* как напрямую, так и в рамках различных международных форматов, в том числе Ташкентского. Эти усилия направлены на обеспечение стабильности и дальнейшего процветания всего региона. Крепнут торгово-экономические связи с южным соседом: намечена совместная реализация нескольких крупных инфраструктурных проектов, включая железнодорожную транспортную артерию от Мазари-Шарифа до пакистанского Пешавара.
Четко выраженная и глубоко осмысленная позиция Узбекистана в отношении Афганистана вызывает симпатию соседей, которые также проявляют склонность к рассмотрению некогда исключительно конфликтогенного афганского фактора в позитивном ключе. Это дает основу государствам Центральной Азии выработать если не общую политику, то, по крайней мере, общее видение будущего Афганистана.
К сожалению, пока на афганской земле нет мира и стабильности. Поэтому вопросы безопасности и противодействия угрозам радикального исламизма и терроризма, исходящих из страны-соседа, по-прежнему остаются ключевой темой многостороннего диалога стран Центральной Азии. Переход власти к талибам, последующие за этим мигрантский, экономический и гуманитарный кризисы еще более актуализировали данную повестку.
Президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев 12 ноября 2021 года, выступая на стамбульском саммите Тюркского совета, подчеркнул: «В диалоге с новым правительством Афганистана наши подходы должны быть согласованными и солидарными».
Позиция узбекской стороны базируется на принципе недопущения изоляции Афганистана от мирового сообщества. Узбекистан проявляет приверженность продолжению оказания практической поддержки афганскому руководству в решении острых социально-экономических проблем, обеспечении безопасности населения и стабильности в стране. В этом единодушны и остальные представители центральноазиатской семьи. Своевременным стало предложение лидера Узбекистана об учреждении специального Фонда гуманитарной поддержки Афганистана в приграничном городе Термезе, озвученное на заседании Совета глав государств-членов ШОС в Самарканде.
Искать точки соприкосновения и новые подходы к взаимодействию пусть пока и с непризнанным афганским правительством не только можно, но и нужно. Это данность, которую бесполезно игнорировать. Однако при всех заверениях талибов о недопущении посягательства на территориальную целостность стран Центральной Азии со стороны радикальной афганской оппозиции одних лишь слов здесь явно недостаточно. Ведь нынешняя власть в Кабуле не контролирует весь Афганистан. Она также не в состоянии уследить за деятельностью различных боевых группировок, в частности “Аль-Каиды”* и “Исламского государства”*, значительно расширивших свое присутствие в стране за последний год.
В начале текущего года Совет Безопасности ООН отмечал восстановление тренировочных лагерей террористических организаций на территории Афганистана. Причем происходит это с молчаливого согласия талибов. Западные СМИ писали об освобождении многочисленных боевиков ИГИЛ из афганских тюрем в середине августа 2021 года (US commander: Al-Qaida numbers in Afghanistan up ‘slightly’. AP News. 10.12.2021).
В недавнем аналитическом докладе международного Центра превентивных действий (CPA) со ссылкой на разведданные США также отмечается, что после выводы натовского контингента численность боевиков «Аль-Каиды» и регионального отделения ИГИЛ удвоилась, достигнув четырехсот и четырех тысяч человек соответственно. Участились случаи террористических атак на территории Афганистана. Их количество исчисляется сотнями. Из этого следует, что при талибах страна вновь превратилась в логово террористов. Афганское правительство не может, а возможно, даже не желает препятствовать данному процессу, поскольку имеет тесные связи с несколькими радикальными бандформированиями, включая «Аль-Каиду».
Росту террористической активности в Афганистане способствуют экономические и гуманитарные кризисы, настигшие страну после смены власти. Менее чем за год афганская экономика сократилась как минимум на 40%. Более 97% населения оказалось на пороге бедности, сообщается в материалах CPA.
Бедственное положение соседнего государства, безусловно, вызывает беспокойство в столицах Центральной Азии. Возникает резонный вопрос: как им бороться с разгулом терроризма и экстремизма в Афганистане? На наш взгляд, это возможно только совместными усилиями.
На различных региональных и международных площадках лидеры стран Центральной Азии неустанно твердят о готовности развивать взаимодействие в целях обеспечения безопасности и стабильности на многострадальной афганской земле. Такое намерение в очередной раз было зафиксировано в итоговом документе четвертой Консультативной встречи глав государств региона, которая состоялась летом нынешнего года в кыргызском городе Чолпон-Ате. Однако декларативные заявления вряд ли смогут изменить ситуацию. Пора переходить от риторики к практическим мерам.
Назрел момент для выработки региональной стратегии по Афганистану с учетом национальных интересов всех центральноазиатских республик. Это возможно лишь при тесном взаимодействии государств региона, как на высшем, так и ведомственном уровнях, в том числе по вопросу противодействия террористической активности в Афганистане.
Целесообразно наладить сотрудничество по линии силовых и оборонных ведомств, объединить военно-кадровый и военно-технический потенциал стран региона для оперативного выявления и отражения внешних угроз безопасности и благополучию стран региона. Также необходимо объединить усилия спецслужб с подключением к этой работе афганской стороны, по ведению контртеррористических операций и выявлению «спящих ячеек» террористических группировок, базирующихся в Афганистане.
Важным аспектом обеспечения региональной безопасности является наличие собственных коллективных сил быстрого реагирования стран региона на случай кризисных ситуаций, будь то вооруженные конфликты на границах, попытки переброски боевиков на территорию соседних государств, провокационные действия деструктивных сил с демонстративным применением ракетного оружия или искусственным разжиганием протестных настроений внутри республик.
У стран Центральной Азии имеется успешный опыт по формированию такого потенциала. Летом 1997 года между Казахстаном, Кыргызстаном и Узбекистаном было подписано соглашение о создании Центральноазиатского батальона (Центразбата) под эгидой ООН. В документе указывалось, что подразделения Центразбата по договоренности могут быть направлены и размещены на территории одной из сторон. Более того, при проведении миротворческих операций его личный состав пользовался статусом и привилегиями, которые предоставляются персоналу ООН при подобных случаях.
В нынешних условиях повышенных рисков региональной безопасности представляется возможным возобновить былую практику. Это позволит государствам Центральной Азии самостоятельно и без участия посторонних сил предотвращать внешние и внутренние угрозы региональной стабильности. Сейчас же при возникновении подобных проблем страны региона вынуждены полагаться либо на собственную военную мощь, либо просить о помощи крупные державы, как это было при январских событиях 2022 года в Казахстане.
Отметим, что три центральноазиатские республики – Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан – являются членами Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), где ведущая роль отведена Российской Федерации. Данное обстоятельство осложняет воплощение идеи создания регионального миротворческого контингента. Однако это не означает, что от нее следует оказаться. Тем более что задатки для начала этого процесса уже имеются.
В 2021 году лидеры Узбекистана и Казахстана подписали Декларацию о союзнических отношениях. Стороны неоднократно выражали приверженность региональному сближению в целях обеспечения мира и стабильности в Центральной Азии, а также совершенствованию формата консультативных встреч глав государств региона.
Обращает на себя внимание тот факт, что Узбекистан и Казахстан укрепляют сотрудничество в военной сфере. Так, в ноябре 2021 года в рамках соглашения, подписанного между оборонными ведомствами двух стран, были проведены совместные учения «Хамкорлик» на полигоне «Термез». Ранее узбекско-казахстанские совместные учения под названием «Щит» проводились в Жамбылской области соседнего государства.
Стоит полагать, что общность стремлений и интересов двух крупных и наиболее влиятельных стран Центральной Азии по ключевым вопросам региональной повестки, в том числе в сфере безопасности, в дальнейшем дадут импульс процессу создания регионального военного блока, с присоединением к нему остальных центральноазиатских республик. Ибо государства Центральной Азии, прежде всего, сами заинтересованы в стремительном развитии и устойчивой безопасности этого благодатного края.
Читайте нас в Яндекс.Дзен и Telegram
