100-летие создания СССР в Киргизии было отмечено рядом политических заявлений, касающихся недавнего прошлого республики. Предложения снести памятники историческим личностям, ассоциирующимся с Россией, срочно сменить действующие с советских времен названия районов Бишкека – Первомайский, Ленинский, Октябрьский, Свердловский – на киргизские (изменить их необходимо якобы в рамках плана по развитию государственного языка) стали прелюдией перед вынесением на общественное обсуждение законопроекта о реабилитации граждан, пострадавших в результате репрессий в период 1918–1953 годов.
Все бы ничего, если бы за последней инициативой не проглядывалось намерение кардинальной реконструировать историю Советской Киргизии, кстати сказать, весьма богатую, яркую и достойную, а также заменить истинных героев страны на мнимых.
Закон, что дышло…
Авторами проекта закона «О внесении изменений в некоторые Законодательные акты Кыргызской Республики (О правах и гарантиях реабилитированных граждан, пострадавших в результате репрессий за политические и религиозные убеждения, по социальным, национальным и другим признакам, О национальном архивном фонде Кыргызской Республики)» выступили депутаты Жогорку Кенеша Киргизии Ж. Акаев, Н. Шакиев, Ч. Султанбекова, М. Самыйкожо.
Этот депутатский квартет, оценив свой потенциал как историков и правоведов, поставил задачу выполнить обязательства Киргизстана как участника международного партнерства «Открытое правительство» (Open Government Partnership, OGP), в деле совершенствования законодательства о реабилитации репрессированных лиц и открытии соответствующих архивных материалов, касающихся репрессий периода 1918-1953 годов. Основанием для этого послужил национальный план намерений в этой сфере, утвержденный правительством страны. Цель – реабилитация всех жертв политических репрессий.
Изучая материалы свидетельств и доказательств того времени, инициаторы законопроекта «потихоньку» поняли, как они убеждают, «масштабы репрессий, проводимых на местах многочисленными государственными органами государственного аппарата (орфография и пунктуация здесь и далее сохранены. – Ч.Б.)». В справке-обосновании своего законопроекта депутаты пишут: «Различные исследователи страны, ученые, историки и гражданские активисты подчеркивают доведение многолетней активной репрессивной работы государственной властью, местными органами самоуправления, общественными организациями до ранга официальной конкуренции, имевшую тотальный характер, и на деле составлявшую основную суть внутренней государственной политики тех годов».
«Был не перестающий государственный политический террор» – таково заключение депутатов о событиях 100-летней давности, что, с их слов, подтверждают «вновь открытые многочисленные факты и документы», которые не перестают «удивлять».
Инициаторы нового процесса переосмысления событий советского периода признают, что законодатели Киргизии, других постсоветских стран «в зависимости от понимания масштабности репрессий» приняли соответствующие нормативные акты. Но они, как и действующий закон Киргизской Республики «О правах и гарантиях реабилитированных граждан, пострадавших в результате репрессий за политические и религиозные убеждения, по социальным, национальным и другим признакам» (далее закон о правах и гарантиях реабилитированных), не смогли, оказывается, «охватить все категории жертв политических репрессий, использование различных мер принуждения репрессивного характера, всех видов и случаев». Поэтому инициативная депутатская группа, мол, ставит вопрос о внесении изменений в указанный нормативный акт, чтобы «вернуть честное имя многочисленным гражданам Кыргызстана, которые подверглись массовым репрессиям в годы “красного террора” и сталинских репрессий», учтя при этом обстоятельства дней минувших и дней нынешних.
Обстоятельства, с их точки зрения, таковы:
– «для нынешней судебной системы неприемлемы не только материалы, доказательства дел тех лет, а также использование методов и форм в следственно-судебном процессе»;
– «лица, осужденные за антисоветскую пропаганду и агитацию, должны быть реабилитированы, поскольку каждому из них было отказано в правовой защите»;
– «несмотря на обоснованность обвинения, лица, осужденные по ним, сегодня признаны как не представляющие опасность для общества».
Эти доводы и положены в основу дополнений к действующему закону о правах и гарантиях реабилитированных.
Так в 1-й статье предлагается расширить перечень советских репрессивных органов. Что называется, без суда и следствия законотворцы предлагают таковыми признать «советские общественные и общественно-политические организации, в том числе партийные, комсомольские, профсоюзные и кооперативные организации».
Новый пункт, гласящий, что «предательство Родины, совершенное лицом, призванного на военную службу на территории Кыргызстана и принимавшего участие во Второй мировой войне и Великой Отечественной войне 1941-1945 годов, в рядах военнослужащих или командного состава», может появиться в 4-й статье закона.
Действующая статья четко определяет круг лиц, который не подлежит реабилитации из-за того, что в отношении их в материалах уголовных дел имеется совокупность доказательств, подтверждающих обоснованность привлечения их к ответственности. В частности, в ней в числе не подлежащих реабилитации уже значатся изменники Родины.
Авторы новшеств поясняют: «В статье 4 определены ограничения, но из-за опасения, что среди лиц, подлежащих реабилитации, кроме политических гонений, могут быть осужденные за уголовные деяния, довольно большая часть репрессированных будет лишена права на реабилитацию».
В справке-обосновании они сетуют, что, начиная с 1954 по 1999 год суд вынес всего лишь четыре судебных решения об отказе в реабилитации. Надо бы куда больше, и не важно для депутатов, что приговоры касались предателей Родины, которые «попали в плен в годы Великой Отечественной войны и входили в Туркестанский легион». Заложенная мысль не случайна, если учесть направленность законпроекта – реабилитация «всех жертв политических репрессий».
Вот таких «героев» и планируют реабилитировать в качестве «жертв политических репрессий»
Закон, согласно народной пословице, что дышло: куда повернул, туда и вышло.
В этой связи вызывает особый интерес внесенная в указанный проект статья 6-1. Ее принятие и выполнение в будущем поставит вопрос о реабилитации лиц, осужденных Уголовным кодексом РСФСР в редакции 1922, 1926 годов (с учетом последующих изменений), которые, «несмотря на обоснованность обвинения <...> не признаны представляющими опасность обществу». Нововведение включает значительный перечень статей из, казалось бы, ушедшего в историю и подзабытого УК 1920-х годов. Лица, осужденные по этим статьям, будут оправданы. Депутаты назвали это «декриминализацией отдельного состава преступлений».
Так, реабилитации в случае принятия статьи будут подлежать граждане, обвиненные по статьям 58.2 и 58.3 Уголовного кодекса РСФСР в организации «в контрреволюционных целях вооруженных восстаний или вторжения на советскую территорию вооруженных отрядов или банд, а равно участие во всякой попытке в тех же целях захватить власть в центре и на местах или насильственно отторгнуть от Р.С.Ф.С.Р. какую-либо часть ее территории или расторгнуть заключенные ею договоры», а также в организации «в контрреволюционных целях разрушения или повреждения взрывом, поджогом или другим способом железнодорожных или иных путей и средств сообщения, средств народной связи, водопроводов, общественных складов и иных сооружений или строений, а равно участие в выполнении указанных преступлений».
Осужденные по статье 59.2. за «участие в массовых беспорядках всякого рода, как-то: погромах, разрушении путей и средств сообщения, освобождении арестованных, поджогах и т. п., если при этом участники беспорядка были вооружены», также попадают в списки лиц, подлежащих оправданию.
Оправдание преступников – это по сути пропаганда экстремизма и радикализма, героизация «декримнализированных» элементов, которая неизбежно последует за принятием законопроекта. Для этого заготовлена и вставка в статью 11 закона о правах и гарантиях реабилитированных о том, что наряду с увековечением памяти реабилитированных видных государственных и политических деятелей, представителей просвещения, культуры и искусства Киргизской Республики увековечат «и места захоронения реабилитированных». С точки зрения грамматики, может, и неверно, но смысла не скроешь.
Это подтверждает введение законопроектом презумпции на признаки «политической репрессии», которые вытекают из содержания и сути ряда нормативных актов и иных документов, действовавших после 1918 года, перечень которых включен в статью 6-1 законопроекта.
В него, например, входят указания, изданные в период 1919–1924 годов Революционным военным советом Туркестанского фронта по вопросам борьбы против басмачества. Кажется, теперь все понятно!
Для реализации депутатской задумки потребуется открытие соответствующих архивных материалов, касающихся репрессий периода 1918–1953 годов. Инициаторы проекта беспокоятся, что в противном случае «неповторимые документы могут исчезнуть, и в будущем не будет возможности реабилитировать репрессированных».
В случае принятия законопроекта реабилитацией займется комиссия по реабилитации жертв политических ренпрессий при Институте истории, археологии и этнологии Национальной академии наук КР. В ее состав войдут пять представителей неправительственных правозащитных организаций, специализирующихся на представлении интересов граждан в суде, трое ученых, изучающих историю Киргизстана, пять представителей от омбудсмена, прокуратуры, внутренних дел, национальных органов безопасности и Государственного архива республики.
Суду и прокуратуре предлагается не беспокоиться. Причина такого предложения проста – «тысячи советских граждан несправедливо и ложно обвиненные за всевозможные преступления в различные периоды второй половины XX века и начале XXI века не имеют возможности добиться реабилитации через прокуратуру и суды».
Внимание: украинский метод!
В справке-обосновании к проекту рассматриваемого закона авторы апеллируют к законотворчеству в государствах СНГ. Особенно их восхитил опыт законодателей Украины. Там закон «О реабилитации жертв репрессий коммунистического тоталитарного режима 1917–1991 годов» вступил в силу 13 марта 2018 года. Как пишут депутаты Жогорку Кенеша Ж. Акаев, Н. Шакиев, Ч. Султанбекова, М. Самыйкожо, в обновленную редакцию ранее действовавшего закона Украины внесены ряд «принципиально новых методов для решения вопросов реабилитации». Эти методы, судя по всему, пришлись киргизским депутатам по душе.
Авторы украинского закона решили, что реабилитации, в частности, подлежат все репрессированные внесудебными органами, поскольку они были лишены права на справедливый суд. Желая реабилитации «своих», авторы законопроекта отказались от оговорки, указанной в статье 2 действующего закона: «Не подлежат реабилитации лица, в отношении которых в материалах уголовных дел есть совокупность доказательств, подтверждающих обоснованность привлечения их к ответственности за:
– измену родине, шпионаж, диверсии, вредительство, саботаж, террористические акты;
– преступления против человечества и человечности, карательные акции против мирного населения, убийства, истязания граждан и пособничество в этом оккупантам в период Великой Отечественной войны;
– вооруженные вторжения на территорию Украины, организацию вооруженных формирований, совершавших убийства, разбои, грабежи и другое насилие, и личное участие в совершении этих преступлений».
То есть в украинский закон введено действие презумпции, что сфальсифицированы все доказательства совершения перечисленных преступлений по уголовным делам репрессированных. Все эти дела уже были пересмотрены прокуратурой, то есть фактически принятый закон призван реабилитировать тех, кому прокуратура отказала в реабилитации, ссылаясь на статью 2 прежнего закона.
Как видим, год спустя «реабилитационный» проект по аналогу Украины запустили в Киргизии.
Откуда ноги растут
В октябре 2019 года в Жогорку Кенеше о новом методе по реабилитации репрессированных в 1918-1953 годах заявили 15 народных избранников. Среди них был нынешний парламентарий, инициировавший в 2022 году очередной поход за «восстановление исторической справедливости по событиям 1918–1953 годов» – Жанарбек Акаев.
А за два года до этого, в 2017 году, Киргизия, отправляясь в очередной поход на борьбу с коррупцией, влилась в ряды учрежденного в 2011 году по инициативе США и Великобритании указанного выше международного партнерства «Открытое правительство» (Open Government Partnership, OGP), приняв на себя обязательства перед Вашингтонским центром сделать работу своего правительства максимально прозрачной, расширить права и возможности граждан, обеспечить борьбу с коррупцией и использованию новых технологий для усиления управления.
Раскрытие информации осуществляется с помощью программной и компьютерной инфраструктуры, предлагаемой западными корпорациями, а контроль за соблюдением обязательств возлагается на неправительственные организации. Эти факторы усиливают как техническую, так и политическую зависимость Киргизии от создателей партнерства. Уральский центр РИСИ сообщает: управляется OGP Руководящим комитетом, состоящим из представителей США, Великобритании и ряда других государств, а также международных НПО с доминирующей ролью Фонда Сороса и аффилированных с ним структур. Организация имеет небольшой постоянно действующий секретариат, находящийся в США. Помимо отчислений государств, финансируется также за счет взносов американских IT-гигантов (Google, HP, eBay) и фондов (Сороса, Форда).
Для Киргизии одним из пунктов национального плана действий стало обеспечение доступа к «остающимся засекреченными документам о событиях красного террора и сталинской эпохи (1918-1953 гг.)». Потенциальными партнерами в его реализации выступили так называемые организации гражданского общества – «МЦ Интербилим», исследовательская группа «Эсимде», ОФ «Прецедент». Их тесные контакты с западными фондами и структурами давно известны. Инициатор создания группы «Эсимде» Мыктар Тагаев стал автором идеи о рассекречивании дел сталинской эпохи.
В интервью информационно-развлекательному порталу Kaktus.media он говорил: «Я давно работаю с архивными документами. Всегда чувствовалось, что документы, которые есть в свободном доступе, – половинчатые, что не следует верить всему, что там говорится, а большинство фактов, приводимых в документах, – конъюнктурные». Поэтому взгляд на басмачество, по его оценкам, стоит изменить.
В то же время он подтверждает: «Обычно документы силовых ведомств отличаются объективностью, в отличие от документов партийных и хозяйственных советских органов. Это связано с тем, что в силовики набирали наиболее грамотных, активных людей. Благодаря документам этих ведомств мы узнаем подлинные события, связанные с периодом борьбы с так называемым басмачеством, коллективизацией сельского хозяйства».
Чтобы представить, из кого авторы нового «реабилитационного» проекта хотят сделать героев, приведем один из таких документов – выдержку из обвинительного акта по делу одного из крупнейших вожаков ферганского басмачества, в течение пяти лет оперировавшего в восточной части Ферганы и с большим трудом ликвидированного во второй половине 1922 года. Это Муэтдин Усман Алиев, известный под именем Муэтдина-Бека. В акте указано: «13 мая 1921 года Муэтдин произвел нападение на продовольственный транспорт, шедший по Куршабо-Ошской дороге в город Ош. Транспорт сопровождался красноармейцами и продармейцами, каковых было до 40 человек. При транспорте находились граждане, в числе коих были женщины и дети; были как русские, так и мусульмане. Вез транспорт пшеницу – 1700 пудов, мануфактуру – 6000 аршин и другие товары. Муэтдин со своей шайкой, напав на транспорт, почти всю охрану и бывших при нем граждан уничтожил, все имущество разграбил. Нападением руководил сам и проявлял особую жестокость. Так, красноармейцы сжигались на костре и подвергались пытке; дети разрубались шашкой и разбивались о колеса арб, а некоторых разрывали на части, устраивая с ними игру «в скачку», то есть один джигит брал за одну ногу ребенка, другой – за другую и начинали на лошадях скакать в стороны, отчего ребенок разрывался; женщины разрубались шашкой, у них отрезали груди, а у беременных распарывали живот, плод выбрасывали и разрубали. Всех замученных и убитых в транспорте было до 70 человек, не считая туземных жителей, трупы которых были унесены мусульманами близлежащих кишлаков и точно число каковых установить не удалось».
Половинчатость у нынешних авторов нового законопроекта – это несоответствие известных исторических фактов идеологическим установкам вашингтонского обкома. Говоря словами упомянутого выше Мыктара Тагаева, конъюктура современных реалий – в действии, в соответствии с ней названная группа депутатов и стоящие за ними силы требуют провести реконструкцию истории.
Читайте нас в Яндекс.Дзен и Telegram
