Землетрясение в Турции позволило Эрдогану вновь поднять повестку общности тюркских государств. Помимо экономических и политических связей, Анкара теперь больше внимания уделяет гуманитарному сотрудничеству.
Попытки Турции сформировать по аналогии с Евросоюзом союз тюркозяычных стран пока далеки от завершения. Во многом это следствие чрезмерно напористой политики 90-х годов, когда попытки Анкары заменить собой Москву привели к выходу Узбекистана и Туркмении из Тюркского совета. С тех пор политика Реджепа Эрдогана стала гибче, что позволило вернуть Ташкент в организацию.
Попытки Эрдогана привлечь Тюркский совет (переименованный в Организацию тюркских государств – ОТГ) к своей внешней политике на других направлениях пока не слишком удаются. Даже Азербайджан не спешит поддерживать Турцию в вопросе Северного Кипра и других внешнеполитических авантюрах. Проведение неоосманской и неопантюркистской политики вызывает настороженность у других членов ОТГ, которые видят в Турции источники инвестиций и другой выгоды, но никак не направляющий фактор их собственной политики.
Тем не менее в период кризисов страны ОТГ обращают свои взоры в том числе и на Турцию. Кыргызстан после приграничного военного конфликта с Таджикистаном стал закупать турецкие военные беспилотники, Казахстан тоже заявил о покупке турецких БПЛА. Военные ЦА давно обучаются турецкими инструкторами, пусть и в небольшом количестве, также Анкара оказывает безвозмездную поддержку поставками амуниции и вооружения.
В период коронавируса страны ОТГ получили гуманитарную помощь от Анкары. А в период землетрясения, наоборот, Турция получила большую помощь от центральноазиатских стран, которые прислали в том числе и спасателей для ликвидации последствий природного катаклизма. Это событие подтолкнуло во время внеочередного саммита, состоявшегося в Анкаре 16 марта, подписать декларацию о создании Центра гражданской обороны для борьбы с последствиями чрезвычайных ситуаций. Это событие хорошо повлияло на имидж организации, укрепив связи как на двухстороннем уровне, так и по линии ОТГ.
По мере укрепления союза России, Китая и Ирана в вопросе противостояния экспансии Соединенных Штатов Центральная Азия чувствует себя не очень уверенно, находясь в географическом центре этого треугольника. Находящаяся поблизости Турция становится естественной опорой для любителей многовекторной политики. Турецким вектором можно разбавить военно-политическое влияние России и финансово-экономическое доминирование Китая.
Таким образом, турецкая политика по сближению тюркских государств на основе экономического и культурного сотрудничества постепенно дает свои плоды, пусть и не в таком быстром темпе, как на это рассчитывали в Анкаре.
Экономика или культура – что важнее?
Политолог из Кыргызстана Арсен Усенов в интервью «Ритму Евразии» рассказал об особенностях взаимоотношений Турции и государств Центральной Азии.
– Какую вы видите тенденцию – на улучшение или ухудшение отношений в ближайшем будущем между Турцией и странами Центральной Азии?
– Страны Центральной Азии заинтересованы в развитии отношений с Турцией, международные позиции которой в последние годы усиливаются. Основу сотрудничества Турции с тюркоязычными республиками региона составляет тюркская идентичность, соответственно, культурно-исторические связи между государствами.
В последние годы мы наблюдаем расширение сфер сотрудничества в рамках ОТГ. Например, в рамках подписанного документа по итогам саммита ОТГ в Самарканде в сентябре 2022 года страны-участники намерены наладить сотрудничество в торгово-экономических, транспортно-логистических, культурно-гуманитарных, военно-технических и прочих сферах. Изменился и формат сотрудничества Турции и Центральной Азии, о чем говорит переименование Совета сотрудничества тюркоязычных государств в Организацию тюркских государств.
Деятельность формата ОТГ является альтернативой стратегическому партнерству ЦА с Россией и Китаем, но не имеет неразрешимых противоречий с ними, не претендует на монополизацию вектора внешней политики центральноазиатских государств. Думаю, что имеющийся темп и характер отношений между Турцией и странами Центральной Азии и впредь будет сохраняться.
– Подписанные документы на последнем саммите ОТГ имеют шансы на реализацию?
– В целом внеочередной саммит ОТГ продемонстрировал солидарность стран-участниц с Турцией. Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев предложил создать Центр гражданской обороны и совместно бороться с возможными чрезвычайными ситуациями. Также стороны подписали соглашение о создании Тюркского инвестиционного фонда с капиталом в 500 млн долларов, который должен способствовать реализации экономических проектов как в странах ОТГ, так и между участниками организации. Думаю, что подписанные документы вполне реализуемы при должном распределении ресурсов.
– После землетрясения в Турции страны ОТГ отправили туда спасателей и гумпомощь. При коронавирусе, наоборот, Турция помогала странам ОТГ. Значит ли это, что ОТГ превращается больше в гуманитарную, а не политическую организацию?
– Землетрясение в Турции и оказанная помощь со стороны стран ОТГ показали гуманитарный потенциал организации, причем не только на уровне лидеров государств, но и на уровне народов, так как к помощи подключились простые граждане республик. К примеру, кыргызстанцы собрали около 1 млн долларов в помощь турецкому народу.
ОТГ не является по факту политической организацией, она больше экономическая и культурно-гуманитарная. По крайней мере, так она видится с точки зрения государств Центральной Азии (членов ОТГ). Это было заметно, исходя из тезисов выступлений глав центральноазиатских государств на самаркандском саммите 2022 года. Многие предложения лидеров касались преимущественно сотрудничества в строительстве транспортных коридоров, логистике, экономической кооперации.
Турция представляется как одна из возможностей выхода на мировой экономический рынок, способ диверсификации внешней политики и торгово-экономических отношений. Разумеется, гуманитарная составляющая организации с учетом последних событий в Турции будет возрастать, но и экономическая составляющая определенно будет сохраняться.
– В странах Центральной Азии высоко котируются турецкие строительные компании. Их репутация пострадала после того, как выяснилось, что даже в Турции многие объекты строили с нарушением строительных нормативов?
– В странах Центральной Азии турецкие компании участвовали и участвуют в строительстве масштабных объектов. Например, в строительстве аэропортов в Туркестане (Казахстан) и Ашхабаде (Туркмения). Турецкие строительные компании строят небоскреб Nest One в Ташкенте, пятизвездочный отель «Исмоили Сомони Marriottt» в Душанбе, участвуют в строительстве многофункционального бизнес-комплекса «Бишкек сити».
В сфере строительства недвижимости в Кыргызстане имеются строительные компании с турецким капиталом. Как такового массового снижения спроса на недвижимость от этих компаний не наблюдается, хотя в целом опасения о низкой сейсмоустойчивости новых домов в условиях строительного бума в Бишкеке актуализировались. Специализированные исследования на предмет сейсмоустойчивости зданий в Кыргызстане не проводятся.
– Оказывают ли сейчас какое-либо влияние на политику Кыргызстана расположенные там турецкие учебные заведения?
– В Кыргызстане имеются учебные заведения официальной Анкары, но есть также сеть лицеев «Себат» (ныне «Сапат») и один университет, которые в Турции связывают с разыскиваемым турецкими властями Фетхуллахом Гюленом. В свое время эти учреждения были открыты в Кыргызстане как элемент культурно-гуманитарного сотрудничества между республиками.
Несмотря на требования Анкары в 2016 году закрыть эти учреждения, Кыргызстан сохранил их. Выпускники школ «Сапат» показывают одни из самых высоких результатов в республиканских, международных олимпиадах, у них традиционно высокие баллы по общереспубликанскому тестированию выпускников. Как такового влияния на политику турецкие учебные заведения в целом не оказывают.
– Каким мотивом в большей степени руководствуется турецкое руководство в отношении ЦА – укрепить близость родственных тюркоязычных стран или получить экономическую выгоду?
– Концептуально Турция подходит с точки зрения этнической близости тюркских народов, с точки зрения практической реализации внешней политики в отношении Центральной Азии она прагматична и пытается получить не только экономическую выгоду, но нередко и политические дивиденды. Так, к примеру, она пыталась получить поддержку Центральной Азии в карабахском вопросе, а в 2022 году использовала саммит ОТГ в своих интересах, объявив о принятии Северного Кипра наблюдателем в организацию, чего, как оказалось, не было даже в повестке.
Примечательно, что турецкое информагентство Anadolu опубликовало анонс неформального саммита ОТГ с участием Северного Кипра в статусе наблюдателя, чего не было, например, в пресс-релизах МИД Кыргызстана.
Читайте нас в Яндекс.Дзен и Telegram
