Сегодня расширение и углубление влияния Китая в постсоветской Средней (Центральной) Азии для стран региона – открывшееся «окно возможностей» по смене геополитической ориентации или примыканию к более сильному игроку. Россия, проводя СВО, занята в западной части СНГ, и это сужает возможности укрепления ее влияния на Востоке. Считающееся дружественным Москве руководство КНР стремится воспользоваться ситуацией.
Об этом свидетельствует в том числе крайне знаковый саммит «Китай – Центральная Азия», символически проведенный 18-19 мая в древней китайской столице Сиане (ныне северо-западная китайская провинция Шэньси). Этот саммит группы, получившей название С5, председатель КНР Си Цзиньпин провел с лидерами Казахстана, Таджикистана, Кыргызстана, Туркменистана и Узбекистана. В ходе его были озвучены основные направления действия мягкой силы Пекина в регионе в ближайшем будущем – военно-политические и транзитно-экономические.
Руководитель Китая отметил, что стороны намерены соблюдать цели и принципы Устава ООН, твердо отстаивать многосторонность и общепризнанные международные законы и нормы международных отношений, а также поддерживать международную справедливость. И тут же предложил среднеазиатам расширить сотрудничество в военной сфере и заявил о готовности Пекина «укрепить оборону» их республик, повысив возможности в части обеспечения безопасности, чтобы «обеспечить мир в регионе». Судя по всему, продвигаемое Китаем сотрудничество в сфере безопасности подразумевает совместные полицейские операции на границах с Афганистаном, поставки отдельных видов китайских вооружений, в том числе БПЛА, и борьбу с «цветными революциями» в республиках СНГ, три из которых являются, к слову, членами ОДКБ.
Также глава КНР озвучил план выделения 26 млрд юаней ($3,6 млрд) в виде финансовой поддержки и «бесплатной помощи». Зачем это нужно Пекину? Занимающийся китайским направлением российский миллиардер Олег Дерипаска объясняет так: «Китай системно занимается развитием инфраструктуры своих приграничных партнеров. Вот и этот саммит «Китай – Центральная Азия» создал очередные возможности для развития совместных проектов между центральноазиатскими республиками и Китаем: это и железные дороги с инфраструктурой, и развитие энергетики и т.д. На эти цели КНР выделит 26 млрд юаней в виде кредитов, которые, несомненно, многократно окупятся. Всё это пойдет в копилку масштабного плана интеграции мировой экономики в китайскую через инициативу «Пояс и путь». И благодаря этой инициативе звание экономического центра мира по итогам перестройки глобальной экономики может перейти к Пекину».
Другим ключевым направлением сотрудничества в рамках С5 стал транспортный коридор из Китая в Европу в обход России и Белоруссии. Его значение в геополитическом и экономическом плане трудно переоценить. По мнению некоторых экспертов, это даже не заявка на переход некогда российской Средней Азии в сферу влияния Китая, а уже попытка де-юре оформить свершившийся факт и членство Казахстана, Киргизии и Таджикистана в СНГ и ОДКБ этот факт никак не отменяет. Потенциально, с учётом как огромной необорудованной границы РФ и её «подбрюшья», так и не менее огромным количеством мигрантов-гастарбайтеров из Средней Азии, это может обернуться для РФ угрозой пострашнее НАТО.
Примечательно, что новый вариант Шелкового пути в обход России почти полностью совпадает со старым, созданным ещё до Рождества Христова
В настоящее время Китай, Кыргызстан и Узбекистан уже не только утвердили, но и предпринимают реальные шаги по строительству железной дороги в обход России. Для их координации в Бишкеке открыт специальный проектный офис. Железная дорога станет частью маршрута, который затем следует в сторону стран Персидского залива, Турцию с конечной точкой в железнодорожной системе Евросоюза – всего около 900 км. Суммарный объем перевозок по маршруту оценивают в 15 млн тонн в год, а время транспортировки грузов в Европу сократится на 7-8 дней.
Южный транзитный маршрут из Китая в Европу – это удар по традиционной логистической зависимости Средней Азии от российских маршрутов и альтернатива текущему российско-казахстанскому транзиту. Тем не менее рассматривать транзитный коридор «Шанхай – Венеция» и прочие подобные проекты китайской мягкой силы как полноценную замену железнодорожному пути в Европу через «токсичную» из-за санкций Россию пока не следует. В том числе по причинам большого количества перегрузок с одного вида транспорта на другой, отсутствия необходимой инфраструктуры, границ, не самых стабильных государств по пути и т. д. В то же время очевидно, что Пекин расширяет свою логистическую сеть и, соответственно, получает рынки на тех направлениях, где Москва имела свои виды и интересы.
Для Пекина железная дорогая в ЕС через Киргизию, Узбекистан, Туркменистан и т. д. с экономической точки зрения выгодна еще и тем, что позволяет использовать (при условии модернизации) созданную ещё при СССР железнодорожную и портовую инфраструктуру – железную дорогу «Узбекистан – Туркменистан» и паромную переправу в Баку через Каспийское море.
Одновременно с пропагандой итогов майского саммита в Сиане Пекин продемонстрировал миру еще несколько проектов своей мягкой силы, затрагивающих интересы России и Средне-Азиатского региона СНГ. В середине мая Главное таможенное управление Китая объявило Владивосток «внутренним портом» (транзитным портом для внутренней торговли). Благодаря этому грузы, отправляющиеся из одной провинции Китая в другую, теперь проходят через Владивосток без таможенных процедур. Решение касается товаров, следующих с северо-востока КНР на юг. Если раньше из граничащей с РФ провинции Цзилинь грузы обычно вывозились на противоположный конец КНР, преодолевая 1000 км до портов Желтого моря, то теперь их можно везти лишь пару сотен километров до Владивостока, где контейнеры перегружаются на суда и отправляются к получателю.
Буквально через пару недель после этого стало известно, что Китай может затянуть строительство газопровода «Сила Сибири-2», отдав предпочтение проекту центральноазиатского трубопровода для поставок газа из Туркменистана – крупнейшего поставщика трубопроводного газа в КНР. В 2022 году по трем действующим трубопроводам Китай импортировал оттуда 35 млрд кубометров газа, заплатив за него $10,3 млрд. Российские поставки по запущенной в 2019 году «Силе Сибири» составили 16 млрд кубов, а их стоимость оказалась в 2,5 раза ниже – около $4 млрд. Китайский рынок очень нужен «Газпрому», который из-за санкций продал в прошлом году за рубеж минимальный объем газа с последних лет СССР (100 млрд кубометров), а в этом, согласно прогнозу Госсовета РФ, экспортирует еще вдвое меньше. 50 млрд кубометров годового экспорта могут стать для России антирекордом со времен Брежнева.
Тем не менее, по данным собеседников агентства Reuters из числа высокопоставленных китайских чиновников и представителей нефтегазовой отрасли, вместо проекта «Сила Сибири-2» мощностью 50 млрд куб. м, который продвигает Россия, Китай решил отдать приоритет новой ветке газопровода из Туркменистана – «Линии D». Собеседники агентства отмечают, что Пекин дал зеленый свет проекту, несмотря на то что туркменский газ обходится Китаю дороже российского более чем на 30%. А также на то, что многолетние контракты Пекина на поставку газа по трубопроводам из Туркменистана способны в совокупности удовлетворить лишь 20% текущего спроса КНР.
Сам Туркменистан в резкой форме высказался летом относительно планов Кремля создать «газовый альянс» в Средней Азии, чтобы качать больше газа в Китай. План России заключался в том, чтобы поставлять больше газа в Казахстан и Узбекистан, а лишние объемы, возникающие в этих странах, отправить в КНР. Однако МИД Туркменистана заявил, что Ашхабад не планирует подключать Россию к трубопроводу, по которому газ поставляется в КНР.
Туркменистан, Казахстан и Узбекистан уже вместе снабжают КНР газом – по трубопроводу, который построили государственный «Туркменгаз» и китайская CNPC. В туркменском МИД подчеркнули: «В существующую схему распределения объемов газа, поставляемого в Китай, планы по расширению состава участников проекта газопровода „Туркменистан – Китай“ не входят». Более того, Москве напомнили, что данный газопровод построен «исключительно туркменской и китайской сторонами», и из 55 млрд кубометров в год 40 млрд приходится на Туркменистан, «а остальные объемы обеспечиваются Узбекистаном и Казахстаном».
Все эти заявления, действия и проекты не являются в полной мере следствием СВО и «занятости» Москвы украинской проблемой. Сегодня мягкая сила Китая в Средне-Азиатском регионе СНГ руководствуется достаточно конкретным планом перевода республик Средней Азии в сферу своей экономики – примерно к 2030 году. Он был озвучен сразу же после событий в Казахстане в январе прошлого года – в специальной речи председателя КНР Си Цзиньпина на онлайн-саммите глав государств Центральной Азии и Китая. РФ туда приглашена не была и даже не упоминалась.
Казахстану, где сменился правящий режим, Си Цзиньпин предложил на будущее «персональную» китайскую помощь. Остальным участникам были обещаны инвестиции в 70 миллиардов долларов, строительство скоростных железных дорог и трубопроводов, открытие рынков аграрной продукции, а также программы по образованию.
Читайте нас в Яндекс.Дзен и Telegram
