С началом специальной военной операции России на Украине западные центры активизировали работу по вовлечению в свою орбиту влияния постсоветских республик Средней Азии. Помимо экономических выгод, Вашингтон и Брюссель преследуют и политические цели. Одна из них – ослабление влияния России на бывшие советские республики, ныне суверенные государства.
Объективно Москва не уделяла большого внимания азиатскому направлению вплоть до нынешнего десятилетия. На то были и субъективные причины, выраженные в общем вестернизаторском настрое российских элит. Восток и Азия, в частности, за редким исключением не рассматривались как источники ни передовых технологий, ни особо важных для российской промышленности ресурсов. Рынки сбыта характеризовались низкой платежеспособностью, малопривлекательной маржинальностью как для торговли (в целом), так и для инвестиций в реальный сектор.
Среднеазиатские элиты тоже не демонстрировали особого настроя на сближение с Москвой. Более того: едва сменив вывески на кабинетах, партийно-советское руководство бывших советских республик Средней Азии активно занялось культивацией националистических нарративов, краеугольным камнем которых была русофобия. Эмоциональные заявления о мнимых «имперских амбициях» Москвы подкреплялись поиском альтернативных союзников и партнёров, в ряде случаев – нового патроната. При этом прослеживалась приверженность не всегда открыто декларируемому принципу – «враг моего врага – мой друг».
Запад в регионе Средней Азии заметил это и сменил приоритеты с дестабилизации на вовлечение в сотрудничество. Показательно, как с размещением военных баз и других военных объектов НАТО исчезали претензии Запада к местным элитам. Давление на авторитарные режимы через институты «мягкой силы» ослаблялось или полностью нивелировалось при допуске крупного западного бизнеса к наиболее прибыльным секторам – добыче высоколиквидных природных ресурсов, телекоммуникационному и некоторым другим бизнесам.
Пряник не отменяет кнут. Угроза дестабилизации перманентно нависает над регионом Центральной Азии и среднеазиатской его частью. Экономический базис в постсоветских республиках по-прежнему оставляет желать лучшего. Хронические проблемы устраняются либо медленно, либо усугубляются ввиду недостатка, прежде всего, интеллектуальных ресурсов.
Среднеазиатский регион находится в классической «ловушке бедности». Выходом из губительного водоворота, выбрасывающего вовне трудовые ресурсы и богатства недр, является интеграция. Однако вектор её до сих пор является предметом разногласий в элитах, несмотря на формальную вовлечённость в различные сообщества – СНГ, ЕАЭС, Организацию тюркских государств и прочие международные организации.
Очень выразительна картина, как среднеазиатские члены ЕАЭС и ОДКБ, то есть стратегические союзники России, поддержали режим западных антироссийских санкций. Вот, например, слова, произнесенные президентом Казахстана в сентябре 2023 года во время его визита в Берлин: «Казахстан однозначно заявил о том, что будет следовать санкционному режиму. Мы имеем контакты с соответствующими организациями по соблюдению санкционного режима, и каких-либо опасений немецкой стороны в отношении возможных действий, направленных на то, чтобы обойти санкционный режим, мне кажется, не должно быть».
Тогда же в столице ФРГ состоялась встреча глав государств Центральной Азии и Германии. После этого Еврокомиссия активизировала работу по вовлечению деловых кругов региона в инфраструктурные проекты, призванные ослабить влияние России в Центральной Азии. Важное место среди них занимают трубопроводы и транспортные коридоры, которые позволят отказаться от транзита через Россию, ограничить и заместить российские поставки. Такие вопросы обсуждались, например, 18 марта в Брюсселе делегацией Туркмении.
В том же месяце очередную попытку предпринял и Вашингтон. В Алматы 13-15 марта состоялся форум B5+1 («Бизнес 5+1») с участием пяти постсоветских республик (Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Туркмения, Узбекистан) и США. Организатором форума выступил Центр международного частного предпринимательства (CIPE). Формально он является негосударственной исследовательской организацией США, а фактически тесно аффилирована с правительством этой страны. CIPE является филиалом Торговой палаты США и одним из четырёх основных институтов Национального фонда демократии (NED).
NED в представлениях не нуждается. Достаточно сказать, что финансируется он Конгрессом США в рамках бюджета Агентства США по международному развитию (USAID, деятельность в России прекращена). Среди отцов-основателей NED значатся Рональд Рейган и Збигнев Бжезинский, а сам он, как и USAID, работает под контролем спецслужб США и в их интересах с 1983 года, т. е. со времён холодной войны.
С того же года, при участии тех же отцов-основателей и в интересах спецслужб США действует и CIPE. Центр руководит сетью из полутора сотен НКО в полусотне государств мира, включая центральноазиатские республики, будучи встроенным в бизнес-ассоциации и экспертные сообщества, а также правительственные структуры. Подразделения сети взаимодействуют с Еврокомиссией, западными и турецкими НКО.
Согласно публичному отчёту CIPE, B5+1 является деловым аналогом C5+1, дипломатической платформы для стран Центральной Азии (Казахстан, Киргизская Республика, Таджикистан, Туркмения, Узбекистан) и США». Состоявшийся в Казахстане форум собрал более 250 лидеров бизнеса, инвесторов, политиков и экспертов. Помимо официальных лиц указанных государств, в форуме участвовали представители 10 стран, 5 международных организаций и более 400 бизнес-ассоциаций и торгово-промышленных палат не только из этого региона.
По итогам было опубликовано «коммюнике, в котором излагаются дискуссии форума о том, как лучше всего подчеркнуть экономические возможности, привлечь внимание к развитию рынка для новых инвесторов и подкрепить политические рекомендации для регионального сотрудничества». Документ интересен акцентированием на сотрудничестве с США без упоминания России и КНР.
«Участники также определили пять секторов, которые могут быть наиболее привлекательными для международных инвесторов и иметь решающее значение для развития региональных рынков: транспорт и логистика, электронная коммерция, туризм, агробизнес и возобновляемые источники энергии. Форум последовал за годом интенсивных консультаций с более чем 400 бизнес-организациями, представляющими десятки тысяч компаний в странах C5+1», – отметили в CIPE.
Вашингтон продемонстрировал успешное применение «мягкой силы» в отношении «мягкого подбрюшья» России. Среднеазиатская его часть, как отметили участники форума, имеет недоиспользованный потенциал с 1% доли региональной торговли в общемировом объёме. Другой вопрос, в чьих интересах и как будет реализован этот потенциал.
Практика интеграции регионов Восточной Европы и Балкан в западную мир-систему вполне ясно дала ответы на вопросы и о перспективах Центральной Азии. Неспроста участники представительного форума приоритетами назвали туризм и зелёную энергетику, а не промышленность и сектор IT.
Условия объективной реальности с учётом накопленного опыта не позволяют разделить оптимизм, демонстрируемый устроителями и многими участниками алматинского форума. Многое указывает на то, что Вашингтон и прочая заграница так же помогут среднеазиатским этнократиям, как в своё время Югославии, затем и отторгнутым от неё лимитрофам, а ныне – Украине.
Читайте нас в Яндекс.Дзен и Telegram
