Закон о прозрачности иностранного влияния в Грузии принят, преодолено вето президента, выдержан натиск местной оппозиции, аффилированных с ней организаций и СМИ. Акции протеста, первоначально, казалось бы, собиравшие тысячи демонстрантов, в основном молодежь, постепенно сошли на нет, и теперь на призывы выйти на улицы откликаются лишь десятки наиболее «политически мотивированных лиц».
Иссякли, судя по малочисленности акций, и финансы оппозиции, либо она бережет их для более «подходящего времени», когда в очередной раз при поддержке своих лоббистов и кураторов с Запада попытается достичь поставленной цели и любой ценой, и любым путем добиться смены власти в Грузии. Точнее, вновь привести к власти беспрекословных исполнителей воли Вашингтона и Брюсселя, а Грузию погрузить в пучину нестабильности, произвола, насилия, диктатуры и, не исключено, войны.
США и Евросоюзу грузинский закон, с «легкой руки» оппозиции прозванный «русским законом», покоя не дает. И уже в Брюсселе и Вашингтоне огласили первые вероятные санкции.
О причинах и подоплеке внутренних протестов, негодования и встревоженности Запада, а также о возможных последствиях этого закона для Грузии с «Ритмом Евразии» беседует грузинский независимый эксперт Заал Анджапаридзе.
– Чем были вызваны такие немалочисленные протесты против этого, казалось бы, достаточно мягкого закона?
– Я бы выделил здесь внутреннюю и внешнюю составляющие. Если говорить о внутренней составляющей, то влиятельные НПО и их прокси-организации, неправительственные организации среднего калибра, получающие финансирование извне, вдруг оказались в новой реальности, когда им придется подробно декларировать, откуда, почему, когда, на какие цели и сколько они потратили полученные от внешних доноров деньги. А разглашение такой информации поставило бы значительное число этих организаций в некое неуклюжее положение, потому что обществу стали бы известны типы расходов и мероприятия, на которые расходовались деньги, а эти организации хотели бы скрыть их от внешнего глаза.
– А что касается внешней составляющей протестов?
– Дело в том, что этот закон, несмотря на то что он намного мягче российского аналога и требует лишь декларирования средств раз в год, сразу вывел из зоны комфорта не только эти неправительственные организации, критические СМИ, но и их внешних доноров, которые также не очень охотно хотят раскрывать всю подноготную своих расходов в Грузии. А сейчас они оказались вне той зоны комфорта, в которой находились в течение последних десятилетий, потому что никому не известно, насколько подробные отчеты они сдавали в фискальные органы, о чем отчитывались. Информацией об их расходах, наверное, владели лишь несколько сотрудников министерства финансов, которые их проверяли, а у рядовых граждан доступа к этой информации раньше не было.
– Но сами НПО утверждают, что публиковали информацию о своих расходах и она у них находится в открытом доступе.
– Если зайти на веб-страницы наших ведущих НПО, которые власть называет богатыми НПО, то там мы обнаружим весьма скудную информацию, всего лишь название проекта, имя донора, общую сумму, очень коротко цели, задачи – и все, больше никакой информации о том, на что, когда, на какие цели расходовались получаемые от доноров средства. Как это требуется тем же американским законом FARA, благодаря которому мы узнали, как, на что и на кого расходовали миллионные средства Михаил Саакашвили и его семья. Такой подробной информации на сайте наших НПО нет.
Принятие парламентом Грузии подобного закона, особенно в год выборов, поставило эти неправительственные организации в «неуклюжее» положение.
– Их пугает перспектива называться «иностранным агентом», хотя в нынешнем варианте закона такого прямого определения нет...
– Будем справедливы и, чтобы не нарушать объективность, скажем, что наименование «проводник интересов иностранной силы» ничем не отличается от дефиниции «агент». То, что убрали такое неудобное, обидное в нашем контексте слово «агент» и заменили его иным определением, в принципе сути не меняет. Если ты являешься проводником влияния каких-то иностранных игроков, ты являешься самым настоящим агентом. НПО посчитали, что это ведет к их дальнейшей стигматизации. Доверие в обществе к этим организациям и так невысоко, если судить по опросам общественного мнения, а теперь добавляется такое стигматизирующее определение, которое создает им проблемы в выполнении их миссии и функций, и, соответственно, подрывает к ним доверие. Это, конечно, затрагивает и интересы их доноров. Потому что, если наши НПО будут действовать в таком статусе, люди будут в меньшей степени присутствовать на их мероприятиях со всеми вытекающими последствиями, и их позиции ослабнут.
– Закон предусматривает и достаточно внушительные штрафы за его нарушение.
– По меркам Грузии эти штрафы непомерно высокие. Несмотря на то что НПО ворочают миллионными бюджетами, все-таки 25 тыс. лари для них – это серьезные деньги, а для многих эта сумма просто неподъемна. И если они проштрафятся, то будут не в состоянии заплатить штраф, и остается единственный выход – закрыться, либо министерство юстиции приостановит их деятельность.
Но у меня есть ряд вопросов к механизмам контроля. В частности, министерство юстиции на основании информации какого-то анонимного обличителя может приступить к проверке этих организаций. Наши НПО-то жалуются на это, но подобная практика обличителей, так называемых whistelbowers, очень распространена в западных демократиях. И если кто-то заметит, что в той или иной организации творится что-то незаконное, и сообщит об этом в соответствующие органы, то на основании сообщения whistelbowers к ним могут заявиться представители министерства юстиции.
– Если подобный закон действует в США, а на Западе есть практика этих самых whistelbowers, почему тогда так встревожились в Вашингтоне и ЕС именно из-за грузинского закона?
– На мой взгляд, самое главное, почему так взъерошился весь Запад, который хором начал хулить этот закон, даже не входя в дискуссию по его содержанию, состоит в том, что в этом законе на Западе увидели угрозу тем контрэлитам, которые они взращивали в Грузии своими грантами в течение десятилетий и которые должны заменить прежние, уходящие элиты, занять командные должности во власти и быть беспрекословными исполнителями директив Запада. Они усмотрели опасность именно этому людскому ресурсу, который взращивали своими грантами, потому что без финансовой подпитки извне эти люди как личности сами по себе ничего не представляют. У них нет ни политического, ни социального капитала. Зато есть серьезные суммы денег, которыми они оперируют и которые позволяют им позиционировать себя в качестве элит. Недаром в письме 14 американских сенаторов говорится, что США вложили большие инвестиции в этот сектор и не хотят потерять отдачу от своих инвестиций.
– Но 14 сенаторов, ряд депутатов Европарламента – это же не весь Сенат США и не весь Европарламент. Почему их мнение считается мнением всего Запада?
– Эти 14 сенаторов более или менее знакомы с грузинской проблематикой, имеют какие-то связи с местными политиками, это те сенаторы, которых нанимали в лоббисты «Единого национального движения» и другие оппозиционные партии. Не исключаю, что кто-то из сенаторов находится на подпитке у грузинской оппозиции. Если спросить о Грузии у остальных членов сената, они даже на карте не смогут показать, где она находится. Вообще, лоббистские связи у оппозиции очень хорошо налажены, чего не скажешь о «Грузинской мечте», и я уверен, что это письмо было организовано с подачи местных оппозиционных политиков и НПО, имеющих хорошо отлаженные связи в США и Евросоюзе.
– Лидеры оппозиционных партий и не скрывают, что побывали в Вашингтоне и столицах стран ЕС и проводили встречи с европейскими и американскими политиками.
– Они не скрывают этого. Прочитайте или послушайте их заявления: «Запад с нами, Запад нас поддерживает» и тому подобное. То есть на поддержку местного электората оппозиция, видимо, уже не рассчитывает, зато надеется на поддержку Запада. А Запад имеет ряд рычагов, чтобы повлиять на исход выборов. В конце концов, выборы могут объявить нелегитимными...
– И что произойдет в этом случае?
– Принятие такого закона является как бы дополнительным аргументом в их копилку, аргументом, чтобы сказать, что предвыборная среда была неконкурентной, что принятие закона ограничило возможность местных НПО и наблюдателей в полной мере следить за ходом выборов, что это создало атмосферу конфликта, насилия и поляризации. Вы сами знаете эти избитые формулировки, которыми они пичкают свои доклады. Обратимся к выборам 2003 года. Они были ничем не лучше и не хуже предыдущих выборов, которые признавали БДИПЧ/ОБСЕ, а в 2003 году почему-то решили, что выборы были сфальсифицированы. И сослались при этом на итоги параллельного подсчета голосов, которые проводила НПО «Справедливые выборы». Так что все новое – это хорошо забытое старое.
– Выдержит ли Грузия такой натиск извне и изнутри и сможет ли защитить свое суверенное право, или западное давление сделает свое дело?
– Натиск очень большой, я бы сказал, беспрецедентный. Тот же приезд в Тбилиси депутатов Европарламента, министров иностранных дел стран ЕС, заместителя госсекретаря США является определенным сигналом. Хочу опять провести параллели с периодом до «революции роз». Если помните, в 2003 году сюда приезжал бывший госсекретарь США Джеймс Бейкер и имел обстоятельную беседу с Шеварднадзе. Посоветовал ему провести выборы честно, без фальсификаций. Я думаю, что сейчас это вмешательство Запада в наши внутриполитические процессы, в предвыборные процессы уже налицо. Многие говорят, что Россия вмешивается в выборы в других странах. Но пока визуально российское вмешательство, если оно и есть, не видно, зато невооруженным глазом видно активное вмешательство Запада. Представители USAID*, IFES, IRI и других доноров присутствуют на внутриведомственных собраниях Центральной избирательной комиссии почти каждую неделю, ЦИК как бы отчитывается перед ними. И что это, если не вмешательство?
Представьте, что представители французских или немецких организаций приехали в США и там начали требовать у американцев отчета, как идут выборы. Или та же Франция или Германия начали проверять выборы друг у друга? Те же прибалтийские страны и Польша в свои предвыборные дела не допустят наших наблюдателей, чтобы те все выуживали, вынюхивали, совали свой нос не в свое дело. Для меня как гражданина все это очень неприятно, потому что так себя в отношении суверенного государства не ведут.
***
Прозванный в Грузии «русским» закон принят. В составе Российской Федерации в результате этого закона, как это предсказывали лидеры оппозиции и грузинские НПО, Грузия пока не оказалась. Но и США, и ЕС уже провозгласили первые санкции и ограничения в отношении лиц, наиболее активно участвовавших в разработке и принятии этого закона. Конкретные списки пока не называются, но сообщают, что речь идет о нескольких десятках представителей правящей партии и членах их семей.
Читайте нас в Яндекс.Дзен и Telegram
