Нынешняя осень добавила весьма неоднозначные штрихи в общий позитивный фон во взаимоотношениях Ирана с Россией и Евразийским экономическим союзом. При этом нельзя сказать, что в Москве могли действительно переоценить потенциальное негативное влияние избрания на пост президента Исламской Республики Масуда Пезешкиана. Его не называли впрямую оппозиционером или «западником», но определённых перемен во внешнеполитическом курсе ожидали.
Иран удерживает региональное лидерство в атомной сфере и упускать его не хочет даже под санкциями. Есть у Тегерана определённые расчёты и в связи с обостряющимся противостоянием с Израилем, который вряд ли готов записать во вражеский стан сразу пять государств из ЕАЭС, на данный момент показательно нейтральных. Считалось даже, что не просто так фактически обеими сторонами затягивается вступление в силу соглашения о свободной торговле (FTA) между Ираном и государствами-членами Евразийского экономического союза, подписанное ещё в декабре минувшего года в Санкт-Петербурге.
Начало переходу взаимоотношений Ирана с Россией и странами ЕАЭС на иной уровень было де-факто положено в ходе недавнего визита в Иран представительной российской делегации во главе с премьер-министром Михаилом Мишустиным. Как известно, Зона свободной торговли ЕАЭС с Ираном, а также известное соглашение о преференциальной торговле, которое было подписано ещё в 2018 году и вступило в силу 27 октября 2019 года, носили достаточно ограниченный характер. Ввиду невозможности оперативно договориться о единых максимально широких и при этом устраивающих всех участников правилах игры во взаимной торговле. Теперь в повестке дня максимальное расширение сферы их действия.
Необходимо напомнить, что, согласно преференциальному соглашению, вплоть до настоящего времени льготным тарифам подлежали только около 862 товарных позиций, и это список в рамках нового соглашения должен расшириться многократно. По оценкам экспертов с обеих сторон, в том числе из Торгово-промышленной палаты РФ и комитета по международным отношениям и развитию торговли Палаты промышленности, горнодобывающей промышленности и торговли Ирана, речь может идти о том, что до 90% товарных позиций будут торговаться практически свободно, в соответствии с едиными правилами для всех участников соглашения.
На фоне роста взаимной торговли такие прогнозы вполне оправданны. За первые пять месяцев текущего иранского календарного года (20 марта – 21 августа) объёмы экспорта Ирана в страны ЕАЭС выросли в стоимостном выражении на 16%, а по показателям веса – на 35%, до 2,2 млн тонн. Импорт продукции в Иран из России и её партнёров по ЕАЭС также вырос до 3,9 млн тонн товаров на сумму 1,6 млрд долларов. Между тем Исламская Республика импортировала из стран ЕАЭС 2,39 млн тонн ненефтяных товаров на сумму 1,27 млрд долларов, что указывает на 22- и 10-процентный рост веса и стоимости соответственно по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.
А за истекшие 8 месяцев текущего иранского года Иран и пять членов ЕАЭС «обменяли» 5,168 млн тонн товаров на сумму 2,344 млрд долларов, зафиксировав рост веса на 33,5% и рост стоимости на 14% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.
Тем не менее до сих пор правовая база, которой регулируется взаимная торговля Ирана со странами-членами ЕАЭС, значительно отстаёт от темпов роста экспорта и импорта обеих сторон. В первые дни октября высокие представители России и Ирана фактически согласовали условия и сроки ратификации уже подписанного соглашения, которое может стимулировать не только увеличение объёмов взаимного товарооборота, но также и завершения формирования Международного транспортного коридора «Север – Юг» (INSTC) и входящей в МТК железной дороги Решт-порт Астара (северо-запад Ирана).
Особенно актуально на данный момент решение связанных с этим сугубо технических проблем. Вместе с тем, как свидетельствует практика, можно ждать облегчения доступа экспортёров к целевым высокотехнологичным и сырьевым рынкам. Дополнительным стимулом к росту оборотов станет снижение цен на товары экспорта-импорта за счёт унификации тарифов и снижения расходов на логистику и транзит.
При этом определённая затяжка с ратификацией долгожданного соглашения не может не вызывать определённого беспокойства, особенно с учётом крайне жёстких демаршей Тегерана сразу по двум темам, хотя и с разбросом по времени. Ещё когда был жив президент Эбрагим Раиси, не скрывавший симпатий к России и её руководству, с его подачи было высказано сожаление по поводу заявлений России относительно принадлежности спорных островов в Персидском заливе, которые в Иране давно принято считать однозначно «своими». Ещё больше сложностей можно было ожидать и в связи с противоречиями относительно открытия Зангезурского коридора, который бы связал Нахичеванский анклав с большим Азербайджаном.
Между тем Иран издавна и не без оснований претендует на роль большого межконтинентального перекрёстка, что вполне корреспондируется с готовностью бизнеса страны вкладывать в создание в ней сразу нескольких хабов. В первую очередь, разумеется, транспортного – под пересечение глобальных транзитных маршрутов Восток – Запад и Север – Юг.
Следующим по мощностям и значимости может оказаться энергетический хаб, опорой для которого могут стать транзитные газо- и нефтепроводы, а также новые АЭС, которые готова строить, и не только в Иране, российская атомная корпорация. Из Ирана удобна «раздача» энергии как в тот же Китай (через Центральную Азию или Пакистан), отстающий экономически запад которого сильно страдает от дефицита мощностей, так и в Индию, Пакистан и страны Персидского залива. Удобство экспорта нефти и СПГ из Ирана в самые разные направления вплоть до Южной Африки, Австралии и Новой Зеландии – не менее заманчивая перспектива.
Наконец, Иран уже в силу географического положения и опыта финансовых операций под санкциями вправе претендовать и на роль регионального денежного хаба. С общей биржей и банком не только для ЕАЭС, но и для БРИКС. К тому же Иран не без выгоды для себя может стать для стран ЕАЭС и воротами в Индию.
Это получило подтверждение в ходе визита в эту страну в декабре 2023 г. секретаря Высшего совета свободных зон Ирана Ходжатоллы Абдолмалеки. Свободные зоны Исламской Республики, учитывая низкие производственные затраты и простоту ведения бизнеса, импорта и экспорта, а также подходящую инфраструктуру, стимулируют инвестиции, интерес к которым у индийского бизнеса, не слишком ограниченного в средствах, очень велик.
Читайте нас в Яндекс.Дзен и Telegram
