Практически сразу после референдума и выборов президента Молдовы, из стана победителей зазвучали намёки на готовность новой старой власти к неким подвижкам в сторону сотрудничества с Россией. Как и можно было ожидать, речь пошла об энергетике.
Молдаване с проевропейским президентом точно не справятся с грузом экономических проблем, которые не могут не влиять на политику. Однако в настоящее время России, де-факто контролирующей Приднестровье и сохраняющей связи с почти союзной для неё Гагаузии, из-за Украины стало просто не до Молдовы, как полагают западные «партнеры». Нет сомнений, что «корпорация ЕС», как и всякая иная корпорация, на стадии застоя остро нуждающаяся в расширении, решила этим воспользоваться. Потому и случилось, что итоги выборов и референдума по вопросу вступления в Евросоюз в Молдове, вроде бы предсказуемые, на самом деле оказались довольно неожиданными.
Они показали жёсткое расслоение молдавского общества, а кроме того, напомнили, что Молдова – государство небольшое, но многонациональное, где нужно учитывать слишком много составляющих. И прежде всего этнические и региональные особенности её очень разных регионов, которые отражаются и на экономике, и на политике. Ради того, чтобы не превратиться в полуколонию ЕС, в стране определенными политическими силами ставится вопрос о возможности вступления Молдовы в альтернативную Евросоюзу интеграционную структуру – ЕАЭС. Причём практически сразу на полных правах, о чём в последнее время наиболее активно говорят представители небезызвестной тройки оппозиционеров и одновременно евразийцев Евгения Гуцул, Илан Шор и Василий Тарлев.
Вряд ли стоит напоминать о перипетиях вокруг выбора «ЕС или ЕАЭС», стоявшего перед большим соседом Молдовы Украиной. По всем признакам у Кишинёва есть неплохие шансы избежать такого же обострения. Но среди титульной молдавской элиты сейчас явно наблюдаются разброд и шатания.
Молдова, регионы
До выборов и референдума международные социологические организации провели ряд опросов, которые были друг на друга похожи. Тем в первую очередь, что там предлагалось только два варианта: ЕАЭС либо ЕС. Выяснилось, что в стране сторонников вступления в ЕАЭС около 30%. Остальные вроде бы за ЕС. А на референдуме еврорезультат оказался куда хуже. До того можно, конечно, было объяснять всё тем, что национальные меньшинства против, а молдаване за. Но украинцев, русских, гагаузов, болгар, евреев, цыган куда меньше, чем 30%. Так что и среди титульной нации мнения оказались разные, даже слишком. «Потянет» ли такое Европа?..
Но ведь и вообще ставить в такой форме вопрос было некорректно. Не учитывалось мнение сторонников внеблоковой Молдовы, которая может сотрудничать и с ЕС, и с ЕАЭС, и с ШОС и с БРИКС путём заключения, например, соглашений о беспошлинной торговле. Как, в частности, с ЕАЭС начинает сотрудничать Иран.
Потому ли результаты референдума выявили то, что мнения жителей Молдовы разделились пополам: около 50% за вхождение в ЕС, такое же количество – против. Хотят ли вступать в другие блоки и в какие именно остальные 50% – это предстоит выяснить социологам. Либо это выяснится, если Гуцул, Шор и Тарлев добьются возможности нового референдума, где будет поставлен вопрос уже о вступлении в ЕАЭС.
Кстати, если сравнить результаты выборов и результаты референдума, то выясняется, что главный евроинтегратор президент Майя Санду не очень-то спасает политическую репутацию своей идеей унионизма и вступления в ЕС. У неё сторонников значительно меньше, чем прямых сторонников евроинтеграции. Вообще, если сопоставить данные по опросу «ЕС или ЕАЭС» и референдума, то можно предположить, что значительная часть тех, кто выбрал ЕС, голосовала от отчаяния. Известно всем, что в Молдове туго с работой и сформировалась значительная категория «профессиональных гастарбайтеров»: семьи в Молдове большие, рождаемость высокая, вот и работают вахтовым методом то жена, то муж, то дети, а кто-то остается в селе и занимается сельским хозяйством.
Понятно, что аграрной Молдове это явно не на пользу из-за сокращения объемов производства сельхозпродукции. Но что делать, если в стране экономический кризис. Однако после 2014 года, когда появились первые пакеты антироссийских санкций, работы в России, куда на заработки ездило большинство молдаван, стало меньше. А ввиду резкого падения курса рубля покупательная способность гастарбайтеров, вернувшихся с заработков в Молдову, сократилась не менее резко, чем из-за падения рубля относительно молдавского лея.
Вот и выбрали теперь гастарбайтеры другие направления – Италию, Испанию, Португалию. Потому, по всей видимости, среди сторонников ЕС немало тех, кто рассматривает интеграцию как возможность трудоустройства в этих странах на льготной или хотя бы менее хлопотной основе. Но в России в действительности всё для молдаван намного проще.
С другой стороны, в ЕС может быть ещё проще, если получить в упрощенном порядке румынское гражданство, если доказать, что, хотя бы один из твоих предков жил до 1939 года включительно на территории Румынии, владевшей всей Бессарабией. То есть получи румынское гражданство с шенгеном и работай где хочешь. Так что зачем гастарбайтерам вступление в Евросоюз, если для них оно уже фактически состоялось? Но это нездоровый рынок труда, когда в своей стране невозможно работать.
Какие же экономические последствия может повлечь вступление Молдовы в ЕС?
Во-первых, это почти автоматически означает объединение с Румынией, что влечет уже окончательную потерю Приднестровья без перспектив урегулирования отношений с ним. Такой проблемный регион Румынии не нужен и Евросоюзу тоже. Перспективы там сделать нечто подобное сербской автономии в Косово весьма сомнительны.
Во-вторых, из Молдовы народ повалит на заработки уже в геометрической прогрессии, что приведёт к дальнейшему падению национальной экономики, в результате чего, естественно, бизнес из более развитых стран ЕС будет использовать Молдову как сырьевой придаток. При этом исконная молдавская сельхозпродукция – вино, фрукты, ягоды и овощи, мясная продукция, аутентичная овечья брынза, сомы и судаки из Днестра и Прута, овечьи шкуры для производства одежды и т. п. – всё это не нужно в Евросоюзе.
Мало того, санитарные нормы ЕС весьма жёсткие, от них уже серьёзно пострадала Литва, где запретили продавать на рынках, магазинах и в общепите традиционные для местной кухни кровяную колбасу и «ведарай» (запечённое блюдо из намазанной смальцем с внутренней стороны свиной кишки, набитой смесью картофеля и лука с салом).
В ЕС наложен категорический запрет на производство вина из «Изабеллы», на очереди все остальные гибридные сорта винограда. И уж точно не будут на рынках давать стаканами дегустировать домашнее вино, а его производство даже для собственного употребления будет лицензироваться.
Теперь об альтернативе, начиная с того, что в ЕАЭС санитарные нормы более разумные и мягкие. Молдавское вино всегда было востребовано везде в бывшем СССР, особенно домашнее. Конечно, должен быть сертификат СЭС, но, по крайней мере, в России не так сложно его получить. Фрукты по своим ценам (молдавские экспортные цены ниже центральноазиатских) составили бы конкуренцию узбекским и таджикским.
...Мало кто знает, что в конце 70-х – середине 80-х в Кишиневе строился компьютерный завод, ныне заброшенный, успешно выпускались холодильники «Кодры», стиральные машины «Аурика», мотороллеры и не только. Ну и где все это? Идеальный вариант – диверсифицировать экономику за счет экспорта в ЕАЭС востребованной агропромышленной продукции.
Потому перед Молдовой после выборов стоит, проще говоря, выбор: либо пополнять бюджет за счет переводов денег римскими посудомойками и лиссабонскими плиточниками, либо строить нормальную национальную экономику. При втором варианте практически гарантирована «газовая поддержка» из России не только пророссийскому Приднестровью, но и всей стране. Кстати, на днях Министерство энергетики Молдовы и АО «Молдовагаз» обратились в российский «Газпром» с просьбой начать переговоры о поставках газа и в Приднестровье, и в саму Молдову.
По всей видимости, всё эти факторы в настоящее время не могут не учитывать в Кишиневе...
