Захват исламской оппозицией Алеппо – крупнейшего города Сирии с населением более 3 млн чел. может оказать самое непосредственное влияние на миграционную ситуацию в России. Рост популярности джихадистов среди населения Средней Азии способен вызвать новый приток «добровольцев» из числа трудовых мигрантов, что в недалеком будущем обернется новыми рисками для внутренней безопасности РФ.
По некоторым данным, сразу после захвата боевиками Алеппо в России и странах Средней Азии начался сбор пожертвований для боевиков «Хайат Тахрир аш-Шам»* (ХТШ). Сведения эти пока не получили подтверждения. Однако ранее такие случаи фиксировались неоднократно, и ничего удивительного в этом нет. Так, в июле 2022 г. по сообщению ФСБ, в Кабардино-Балкарии, Астраханской, Волгоградской, Самарской и Московской областях были задержаны пятеро сторонников ХТШ, которые собирали и переводили деньги для этой базирующейся в сирийском Идлибе террористической организации. О гражданстве или национальной принадлежности задержанных при этом ничего не сообщалось. В 2021 г. ФСБ дважды предотвращались теракты, готовившиеся сторонниками ХТШ из числа граждан РФ в Симферополе и Уфе.
С течением времени сбор пожертвований для воюющих в Сирии джихадистов не только не сокращался, но и, похоже, нарастал. Так, в феврале 2024 г. ФСБ задержала 49 человек, причастных к сбору денег для боевиков в Сирии. Операция по их задержанию проходила в 22 регионах России. Денежная помощь направлялась ими экстремистскому движению «Катиба Таухид валь-Джихад»*, признанному в России террористическим и запрещенному летом 2019 г. Организация считается причастной к теракту в петербургском метро в 2017 году, в ходе которого погибли 16 человек. По данным портала Tracking Terrorism, которые приводит РБК, группировка была создана в 2013 году и в основном состоит из граждан Узбекистана, при этом располагает связями с другими узбекскими и киргизскими радикальными исламистскими группами. В 2015 году она вступила в альянс с действующей в Сирии «Джабхат ан-Нусра»*, прямым преемником которой и является базирующаяся в Идлибе «Хайят Тахрир аш-Шам».
В последние время о вынесении российскими судами гражданам среднеазиатских государств приговоров за финансирование терроризма сообщается регулярно. Так, 3 декабря 2024 г. Тихоокеанский флотский военный суд на Камчатке осудил гражданина одной из республик Средней Азии за переводы денежных средств сирийским боевикам на 8 лет лишения свободы. Переводы как сообщается, осуществлялись для поддержки вооруженной борьбы, «основанной на радикальных религиозных убеждениях». В конце ноября 2-й Западный окружной военный суд в Москве приговорил гражданина Таджикистана Гафурзоду Абдугафори Сохидода к десяти годам лишения свободы по обвинению в попытке примкнуть к «Исламскому государству»* и его финансированию.
В декабре 2023 г. Второй Западный окружной военный суд приговорил шесть участников ИГ, планировавших взорвать здание ФСБ на Лубянке, к лишению свободы на срок от 16 до 25 лет. Они признаны судом виновными в совершении преступлений, предусмотренных шестью статьями Уголовного кодекса РФ. По данным следствия, весной предыдущего, 2022 г. они создали террористическое сообщество под патронажем связанных с ИГ группировок, основным требованием которых был теракт с участием смертника в здании ФСБ на Лубянке. О гражданстве и национальности подсудимых ничего не сообщается. Но, судя по именам и фамилиям, все они являются уроженцами стран Средней Азии. Об их этнической принадлежности свидетельствует и просьба адвоката одного из подследственных перевести следственное дело на таджикский язык. Гражданин Таджикистана Акмалджон Ахроров в октябре 2024 г. по этому же делу был приговорен к 14 годам лишения свободы в колонии строго режима, а блогер Нурмухамад Шарипов, успевший приобрести гражданство России, получил 12 лет лишения свободы.
Деньги сирийским джихадистам активно переводили и жители стран Средней Азии. Так, летом 2022 г. в Киргизии был задержан житель г. Оша, который, по данным киргизских правоохранительных органов, с марта 2020 по май 2022 г. перевел террористам свыше 2 млн руб. В связи с этим делом российские силовики задержали связанных с указанным джихадистом граждан Киргизии, Таджикистана и Узбекистана, что говорит об активной вовлеченности в эту деятельность трудовых мигрантов.
В феврале 2022 г. казахстанское Агентство по финансовому мониторингу сообщило о выявленном им физлице, переводившем с помощью онлайн-переводов деньги террористам в Сирию. Примечательно, впрочем, что такие случаи в Средней Азии являются гораздо более редкими в связи с суровостью действующих в регионе законов против религиозного экстремизма. В России же трудовые мигранты из этого региона, лишенные пристального надзора «своих» силовиков, чувствуют себя гораздо более вольготно.
Так что крупный успех джихадистов на севере Сирии вполне мог вызвать взрыв энтузиазма среди ее сторонников и увеличение денежных переводов в адрес ХТШ. Этому способствуют как минимум два фактора – рост религиозного радикализма в Средней Азии, который резко усилился после захвата ИГ огромных территорий в Сирии и Ираке (2014 г.), и усилия стран региона по возвращению их граждан, воевавших за ИГ, на родину. После захвата джихадистами Алеппо в социальных сетях получил распространение фрагмент интервью епископа Питирима (Творогова), который в 2012-2019 гг. возглавлял Душанбинскую и Таджикистанскую епархию. В нем он рассказывает, как в 2015 г. после успехов ИГ чуть ли не все жители Таджикистана, включая не отличавшихся ранее высокой религиозностью и вообще не ходивших в мечеть, буквально за неделю собрались ехать на Ближний Восток строить великий халифат. На проблему быстрой исламизации населения Таджикистана епископ Питирим обращал внимание задолго до последнего обострения ситуации в Сирии, отмечая рост влияния радикальных мусульманских движений, включая тот же ИГ.
Что касается возвращения воевавших на стороне ИГ выходцев из Средней Азии, то после его разгрома оно приобрело массовый характер. Так, в Таджикистан после объявления амнистии к февралю 2018 г. вернулись 111 человек, принимавших участие в боевых действиях на территории Сирии и Ирака. Причем среди возвращавшихся были как отдельные боевики, так и целые семьи. Узбекистан в мае 2019 г. вернул на родину из Сирии 156 своих сограждан, в основном женщин и детей, которые были доставлены авиарейсом из Дамаска в Ташкент. В декабре 2020 г. в рамках операции «Мехр» из Сирии в Узбекистан были возвращены 98, а по итогам двух предыдущих этапов еще 220 женщин и детей. Казахстан к весне 2021 г. вернул из Сирии 600 человек, включая 413 детей. По данным ООН, в ходе операций «Жусан» и «Русафа» Казахстан в 2019-2020 гг. вернул на родину сотни своих граждан – мужчин, женщин и детей. В Киргизию в августе 2024 г. спецбортом были возвращены из Сирии 31 женщина и 64 ребенка, проживавших в лагере на северо-востоке страны, а в ходе предыдущего этапа этой операции на родину вернулись еще 18 женщин и 41 ребенок.
Возвращение на родину бывших боевиков и членов их семей осуществлялось при активном содействии международных организаций, включая ООН, и всячески поощрялось американскими властями, проявлявшими в этом большую заинтересованность. Несмотря на явные опасения стран региона, связанные с рисками возвращения сторонников ИГ, посол по особым поручениям, координатор по борьбе с терроризмом Госдепа США Натан Сэйлс заявил, что другие страны региона должны последовать примеру Казахстана в плане репатриации и интеграции бывших боевиков. С призывом возвращать на родину детей, родители которых участвовали в боевых действиях на территории Сирии и Ирака, выступил и Детский фонд ООН (ЮНИСЕФ).
Гуманитарные соображения, которые лежат в основе возвращения членов ИГ и их семей, в конечном счете ведут к формированию в Средней Азии социальных групп, симпатизирующих действующим в Сирии террористическим группировкам, и усилению религиозного радикализма. В условиях безвизового режима и сниженного контроля над составом въезжающих в Россию жителей этого региона нет никаких гарантий того, что среди них не окажутся сторонники ХТШ. А значит, риски для внутренней безопасности России после обострения ситуации в Сирии заметно усиливаются.
