Платон Алексеевич Лечицкий (1856-1923) – ещё одно имя, практически стёртое из памяти народной жестокими обстоятельствами. Выдающийся военачальник, прославившийся своими подвигами в русско-японскую и Первую мировую войны, он жил и действовал в последние годы Российской империи и ненадолго пережил государство, которому посвятил лучшие годы своей жизни.
Расскажем о деятельности Лечицкого во время войны с японцами, когда Платон Алексеевич зарекомендовал себя одним из самых толковых русских командиров.
Выходец из духовной среды, ставший военным
Лечицкий – выходец из среды духовенства, его отец служил православным священником в Гродненской епархии. Платону ещё с момента его рождения предназначили пойти по стопам отца, но парнишку духовная карьера не привлекала. Ему мечталось о строевой службе, о военных подвигах. Правда, его таки отдали в семинарию, из которой отчислили ещё до окончания первого класса, так как дерзкий юнец на занятия попросту не являлся. Вместо этого он по собственной инициативе поступил весной 1877-го рядовым на правах самоопределяющегося 3-го разряда в 7-й гренадерский Самогитский генерал-адъютанта графа Тотлебена полк, расквартированный в Москве.
Юноша, с самого начала показавший блестящие дарования, необходимые для военной службы, уже менее чем через полгода был командирован на учёбу в Варшавское пехотное юнкерское училище. Начав с низшего прапорщицкого чина, Лецицкий благодаря своим уму и усердию стабильно продвигался по службе. Его взлёту не смогло помешать и «чуждое» происхождение: оказавшись в замкнутой офицерской касте, Платон Алексеевич сумел добиться уважения к себе. При этом он был типичным «строевиком»: не мог похвалиться связями при дворе или в Генштабе и не имел высшего военного образования. Но зато Лечицкий обладал огромным, честно наработанным опытом, большой личной храбростью и недюжинными практическими знаниями.
В 1898 году, будучи уже подполковником, он впервые попал в край, которому суждено вскоре будет стать ареной его подвигов: Лечицкого, командовавшего тогда 4-м Восточно-Сибирским стрелковым полком, командировали для занятия переданной России крепости Порт-Артур. Спустя два года Платон Алексеевич активно участвовал со своей частью в боевой операции по подавлению вспыхнувшего тогда в Китае восстания «боксёров» (ихэтуаней). Лечицкий успешно сражался с «боксёрами» в окрестностях городов Боянсу, Ажихэ, Куанченцзы, Куло, Кабанцзы и был за это произведён в полковники. На момент начала войны с японцами в 1904 году полковник Лечицкий – командир 24-го Восточно-Сибирского стрелкового полка.
Негативный ход этой войны для России обозначился быстро. Японцы, беспрепятственно высадившись на континенте, разгромили Тихоокеанскую эскадру, взяв Порт-Артур в тесную осаду. До поры Порт-Артур оттягивал на себя значительные силы врага, но тем не менее на втором своём фронте, в континентальной Манчжурии японцы вели наступление. Русский главнокомандующий А. Н. Куропаткин не соответствовал должности – в прошлом неплохой штабист, он не справлялся с самостоятельным руководством войсками, отличался чрезмерной осторожностью и нерешительностью. Маньчжурская армия под его руководством вела себя чересчур пассивно. При таком горе-командующем нижестоящие толковые командиры вроде Лечицкого не могли добиться решительного перелома в борьбе с врагом.
Генерал П.А. Лечицкий
Для Платона Алексеевича активные боевые действия начались 11 (24 по новому стилю) апреля, когда он получил приказ взять под охрану участок реки Ялу, простиравшийся на протяжении 18 верст между селами Сындягоу и Кулуза. Особенное внимание требовалось уделять месту близ впадения в Ялу реки Айхэ, где находилась переправа. Лечицкому выделили отряд, состоявший из батальона 24-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, роты 10-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, 1-й Восточно-Сибирской горной батареи и 2-й сотни Уссурийского казачьего полка. Совершив форсированный переход в 44 версты, Лечицкий на рассвете 12 апреля прибыл к устью Айхэ.
Тяжёлые позиционные бои
18 апреля (1 мая) Восточный отряд российской Манчжурской армии под командой генерала М.И. Засулича сошёлся в бою с японской 1-й армией под началом генерала Тамэмото Куроки у города Тюренчен (Цзюляньчэн) на Ялу. Японцы сумели создать многократный перевес, а Засулич действовал неумело и нерешительно. Результатом стало поражение Восточного отряда, который начал отступать к городу Фэнхуанчэн. Притом Засулич очень скверно организовал связь с другими частями, и Лечицкий узнал о Тюренченском бое, исход которого ставил его подразделения под угрозу, лишь день спустя, да и то от китайцев. Моментально оценив создавшуюся ситуацию, Платон Алексеевич скомандовал отход, выводя своих людей из-под удара. Невзирая на сложности передвижения в гористой местности, отступление совершилось быстро и в полном порядке. 21-го подразделения Лечицкого вошли в состав правой колонны Восточного отряда, отступавшей на Модулинский перевал.
1 мая все части Восточного отряда отошли к населённому пункту Ляндансян. Лечицкого, в распоряжении которого был теперь весь 24-й Восточно-Сибирский стрелковый полк с двумя орудиями и сотня казаков, сначала оставили оборонять Модулинский перевал, а 14 июня ему велели отступить в резерв. А потом сменивший Засулича во главе Восточного отряда Ф.А. Келлер поручил Платону Александровичу провести рекогносцировку и выяснить силы противника на правом гребне Уфангуанского перевала. Лечицкий отправился туда в ночь на 21 июня с двумя батальонами. Его люди имели череду штыковых схваток с японскими заставами. В ходе этого рейда удалось выяснить, что на данном участке находится целый японский полк, но без артиллерии.
В 05.30 утра Лечицкий велел отходить. Рассвело, и отступающие русские батальоны подверглись яростному обстрелу, потеряв ранеными и убитыми 367 человек. Сам Лечицкий уцелел чудом: он отделался лишь контузией от ружейной пули, свистнувшей прямо у его правого виска. А 4 июля Лечицкий принял участие в наступлении части Восточного отряда к Уфангуанскому перевалу. К сожалению, серия боёв на этом участке оказалась для русских в целом неудачной – во многом из-за того, что 18 (31) июля Восточный отряд лишился своего отважного и умного командира Келлера: Фёдор Эдуардович пал в сражении за Янзелинский перевал. Он попал под град шрапнели.
За мужество, проявленное им в боях, Лечицкий получил орден св. Георгия 4-й степени, а 11 августа его пожаловали званием флигель-адъютанта свиты Его Императорского Величества. На тот момент он со своим полком и четырьмя батареями занимал правый участок Ляндасянской позиции у деревни Кофинцзы. Утром 13 августа на занимаемый им участок стали наступать части 1-й бригады японской гвардии генерала Асады Нобуоки. Японцы надвигались, поддерживаемые сильным артиллерийским огнём, но потерпели полнейшую неудачу: люди Лечицкого их отбросили. Потом атаки повторялись снова и снова. Целых восемь раз японцы пытались овладеть русскими окопами! Однако Платон Алексеевич, грамотно командуя своими стрелками, умело направляя огонь артиллерии, сорвал все попытки врага закрепиться на этой позиции.
Вскоре русская армия начала сосредотачиваться у города Ляояна. Полк Лечицкого составил один из арьергардов 3-го Сибирского корпуса. Платон Алексеевич получил приказ сдерживать рвущегося противника, пытавшегося помешать переправке обозов и артиллерии корпуса через Ванбатайский перевал. Медленно отступая под натиском превосходящих сил врага, Лечицкий 15 августа отошел на передовые позиции у Ляояна и расположился в окрестностях деревни Мындяфан. 11 (24 по новому стилю) августа началось генеральное сражение при Ляояне. Русские сражались отважно и нанесли врагу потери значительно большие, чем имели сами: враг потерял убитыми и ранеными около 23 тыс. человек, наши – 16 тыс. Лечицкий с полком занимал участок на Цофантуньской позиции, который и оборонял упорно.
Выстраданный боевой опыт
В течение трёх дней все вражеские атаки под Ляояном успешно отбивались. К сожалению, Куропаткин быстро «сдулся»: поскольку организованное им контрнаступление не принесло немедленных результатов, главнокомандующий растерялся, переоценил силы врага и распорядился отступать к Мукдену. Отступление произошло в полном порядке, врагу не оставили ни единого орудия, и общий итог битвы можно было охарактеризовать, скорее, как «ничью». Однако в русских войсках распространилось настроение разочарования, там чувствовали и знали, что могут разгромить неприятеля, но…
22 сентября (5 октября) русские войска начали наступление у реки Шахэ, что стало началом двенадцатидневного сражения. В этом деле полк Лечицкого входил в состав левой колонны 3-го Сибирского корпуса и участвовал в его действиях у деревни Беньсиху. Тактически битва у Шахэ тоже закончилась чем-то вроде ничьей – ни один из противников решительного успеха не добился. Стратегически же это был несомненный успех японцев, сорвавших последнюю попытку Куропаткина деблокировать Порт-Артур (продержавшийся, впрочем, после этого ещё три месяца).
В следующий раз Платон Алексеевич отличился в генеральном сражении у Мукдена в феврале 1905 года. Его 24-й Восточно-Сибирский стрелковый полк входил в состав бригады под началом генерал-майора В.Н. Данилова. Эту бригаду направили отстаивать позиции на Цанданских высотах, у деревни Кудяза. Данилов защищал Кудязу более недели – с 14 до 24 февраля. Противник на данном участке был вдвое сильнее русских, но так и не сумел прорвать линию наших позиций. Огромная заслуга в этом принадлежит Лечицкому, полк которого мужественно отбивал все атаки, пока не последовало приказание об отходе русской 1-й Маньчжурской армии за реку Хуньхэ.
Увы, при Мукдене над российской армией продолжал висеть злой рок в лице Куропаткина. Японцы сумели обыграть его и нанесли россиянам поражение, заставив их отступить, а кое-где даже и панически бежать. Но и для японцев эта победа стала пирровой. Они понесли потери много большие, одними только убитыми – около 16 тыс. человек (русские – 8,7 тыс. человек). На этом продвижение японской армии закончилось и не возобновилось до самого конца войны, так как пополнять потери им было уже нечем. Правда, и планируемое российское наступление так и не состоялось. Не состоялось, даже невзирая на то, что как раз россияне, усердно снабжавшие свою армию по железной дороге, все свои людские потери восполнили, подвезли на театр боевых действий в достатке оружия и все прочие необходимые припасы. Но Николай II предпочёл заключить мирный договор.
За время боевых действий 24-й полк Лечицкого своей доблестью заслужил Георгиевское знамя, а его неоднократно раненый и контуженый командир был награждён золотым оружием и чином генерал-майора.
В августе 1905 года Платона Алексеевича назначили командиром 1-й бригады 6-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии. В марте 1906 года он стал начальником этой дивизии. Его карьера продолжалась и в Первую мировую. Её Лечицкий встретил генералом от инфантерии (один из высших воинских чинов в армии Российской империи).
Уроки войны с японцами не прошли даром, и в ходе мировой войны Платон Алексеевич зарекомендовал себя как один из лучших российских военачальников. Он неизменно оказывался на самых тяжёлых участках, принимал на себя самые мощные удары врага, наносил ответные. Достаточно лишь упомянуть, что Лечицкий стал одним из соавторов Брусиловского прорыва…
