Глобальная трансформация политических и экономических отношений на планете в последние годы приобрела необратимый характер. Не остался в стороне от данного процесса и Каспийский регион, где сошлись интересы не только прибрежных Азербайджана, Ирана, Казахстана, России и Туркменистана, но и ряда других мировых игроков, в том числе США и ЕС. Принятая в 2018 году Конвенция о правовом статусе Каспийского моря, которая, правда, пока не ратифицирована Ираном, по разным причинам не смогла решить всех существующих вопросов, что в нынешних условиях нестабильности на евразийском пространстве может привести к весьма серьезным последствиям.
Необходимо напомнить, что Каспийское море представляет собой внутриконтинентальный водоем, который не подпадает под действие международных конвенций по морскому праву. Вопросу о разграничении сфер влияния стран, расположенных на его берегах, не один десяток лет, и лишь в период СССР он был фактически решен, так как Каспий был практически внутренним морем Советского Союза и лишь 13,8% принадлежало Ирану. Однако после 1991 года ситуация снова ухудшилась, так как число прикаспийских государств увеличилось до пяти, каждое из которых стремилось защитить свои собственные интересы в регионе.
Это связано с тем, что на Каспии прогнозные ресурсы углеводородов оцениваются в пределах 18 млрд тонн условного топлива, а доказанные – до 4 млрд тонн. Это делает регион вторым в мире по объему запасов нефти и газа после Персидского залива. Потому неслучайно между пятью прикаспийскими странами изначально возникло множество вопросов, на урегулирование которых ушло почти 30 лет. При этом одним из главных камней преткновения всегда была позиция Ирана, который изначально предлагал разделить Каспий поровну, то есть по 20% каждой из стран, что не устраивало других участников пятёрки, имевших собственное представление о статусе моря.
В ходе многочисленных споров в 1996 году было решено принять Конвенцию о правовом статусе моря, разработка которой затянулась на 22 года. В этот период странам приходилось заключать различные двусторонние или трехсторонние соглашения, чтобы решать порой даже самые незначительные проблемы. И только в 2018 году вопрос был формально решен после подписания соответствующего документа, который определил режим судоходства и порядок коллективного использования морской акватории, а также проведение научных исследований, прокладку кабелей и магистральных трубопроводов.
Последнее должно было помочь решить многолетнюю проблему согласования прокладки по дну Каспийского моря газопроводов, в том числе Транскаспийского трубопровода, который предусматривает транспортировку газа из Туркменистана и Казахстана через Азербайджан в Турцию и Грузию и далее в страны Европейского союза. Правда, впоследствии стало очевидно, что в документе были прописаны определенные рычаги, позволяющие странам влиять на строительство через экологическую экспертизу, которую необходимо согласовывать со всеми прикаспийскими государствами, и это стало тормозом для реализации данного проекта, так как в нем не видят своих интересов ни Россия, ни Иран.
Вместе с тем, помимо вопросов экономического характера, Конвенция содержала и положения, связанные с безопасностью, согласно которым в Каспийском море не могут присутствовать вооруженные силы третьих стран, а суда должны ходить только под флагами прикаспийских государств. Однако из-за расплывчатости пункта о запрете создания военных баз, по которому стороны обязуются не предоставлять свои территории для совершения агрессии или военных действий против других сторон, возможность их создания все же существует. И если до 2022 года данный вопрос рассматривался лишь гипотетически, то после начала специальной военной операции и усиления агрессивной политики Запада в отношении России исключать подобного развития событий на практике уже нельзя. Тем более что США, ЕС и их союзники стали уделять Каспийскому региону большое внимание, которое уже перетекло из сферы экономики в военно-политическую плоскость.
В частности, изначально основой для продвижения своих интересов на Каспии страны Запада избрали энергетический сектор. В данной области компании из США, ЕС и Великобритании уже давно работают с многими странами региона, а в ряде случаев и вовсе фактически контролируют добычу в них нефти и газа. Поэтому неудивительно, что после 2022 года, когда Западом была развернута гибридная война против РФ, активность Брюсселя и Вашингтона в Каспийском регионе резко возросла. И связано это в первую очередь со стремлением снизить здесь влияние Москвы, в том числе через создание альтернативных существующим транспортных и энергетических маршрутов, которые впоследствии должны будут способствовать переориентации внешней политики прикаспийских государств.
В этой связи в Туркменистан, Азербайджан и Казахстан зачастили многочисленные делегации европейских и американских чиновников, стремящихся повлиять на руководство этих стран и склонить их к поддержке политики, направленной против РФ. Одним из главных «антироссийских» проектов в данном случае рассматривается строительство Транскаспийского газопровода, который активно поддерживают не только в ЕС, но и в США, где видят в нем важную составляющую своей политики в регионе.
При этом в погоне за политическими дивидендами Запад полностью игнорирует технические сложности и возможности по добыче углеводородов в регионе, а также давно существующую схему поставок сырья на внешний рынок через российскую территорию, нарушение которой грозит в первую очередь именно Туркменистану, Азербайджану и Казахстану. Впрочем, эти страны сегодня планируют и сами получить максимальную выгоду из развернувшегося противостояния Запада и России, не всегда учитывая последствия такой политики.
Как известно, Баку и Астана являются активными участниками проекта Транскаспийского международного транспортного маршрута, а также выступают за увеличение поставок своих нефти и газа на европейский рынок, минуя территорию РФ. Поэтому неудивительно, что еще 2023 году Казахстан осуществил тестовые поставки черного золота по маршруту Тенгиз – Актау – Баку – Джейхан, а в 2024 году компания «КазТрансОйл» отгрузила более 1,4 млн тонн нефти в направлении нефтепровода «Баку – Тбилиси – Джейхан». И, как свидетельствуют последние заявления из Астаны, подобные поставки в будущем будут не только продолжаться, но и могут быть увеличены.
Азербайджан же никогда и не скрывал, что продажа нефти и газа в ЕС является делом первостепенной важности для страны и будет наращиваться с использованием различных маршрутов, в том числе не проходящим по территории РФ. Одновременно все прикаспийские государства стали активнее искать иностранные инвестиции в перспективные месторождения нефти и газа. Например, туркменские власти рассчитывают привлечь западных инвесторов к разработке газового месторождения Галкыныш.
В то же время необходимо отметить, что наиболее опасным для России в происходящем является тот факт, что Азербайджан, Казахстан и Туркменистан в последнее время значительно расширили внешнеполитические контакты с западными государствами, в том числе с представителями военных и внешнеполитических ведомств ЕС и США. Сегодня известно, что в ходе таких переговоров власти трех прикаспийских государств активно обсуждают перспективы сотрудничества по самому широкому кругу вопросов, которые не случайно не конкретизируются для широкой общественности.
Кроме того, активизировалась в регионе и Турция, которая видит одной из целей усиление своего присутствия на Каспийском море. Для этого Анкара начала расширять контакты с прикаспийскими странами, в том числе в военной сфере. Так, в ноябре 2023 года она подписала соглашение с Казахстаном об инвестировании и строительстве верфи в этой стране. По мнению аналитиков, благодаря турецкому производителю подводных лодок, фрегатов и патрульных судов Dearsan Shipyard Анкара получит возможность закрепиться в регионе и стать ведущим поставщиком военных кораблей не только для Казахстана, но и Азербайджана с Туркменистаном. Более того, такие устремления Турции поддерживаются США, которым важно ослабить влияние РФ в регионе. Поэтому американские пропагандисты уже вовсю распространяют нарративы о том, что рано или поздно турецкий флот на Каспии появится, став самым мощным в регионе.
Происходящее в Каспийском регионе не может не волновать Россию, для которой он является стратегически важным с точки зрения обеспечения национальной безопасности. Особенно с учетом нарастающего давления на прикаспийские государства со стороны ЕС и США, которые пытаются самыми различными способами заставить их присоединиться к антироссийской политике в любой возможной форме. Поэтому Москва в последние несколько лет стала уделять Каспию особое внимание, действуя сразу на нескольких направлениях.
Например, было усилено продвижение реализации проекта международного транспортного коридора «Север – Юг», в том числе через подписание в 2023 году с Ираном соглашения о строительстве железнодорожного западного участка коридора «Решт – Астара». Данный транспортный коридор должен значительно расширить возможности России для развития торгово-экономических отношений с дружественными странами. Кроме того, Москва активно взялась за развитие каспийской инфраструктуры, в том числе расширение пропускной способности портов.
Помимо решения вопросов торгов-экономического характера, РФ принялась укреплять свое военно-политическое присутствие в регионе, особенно на фоне растущего интереса к нему со стороны США. Как отметил на прошедшем в ноябре 2024 года в Москве ХХ заседании Совещания руководителей органов безопасности и разведывательных служб государств – участников СНГ директор ФСБ Александр Бортников, в РФ видят растущую угрозу со стороны НАТО, стремящегося не только расширить возможности в Черном море, но найти доступ к Каспию. Более того, по информации помощника президента РФ, председателя Морской коллегии Николая Патрушева, власти США и стран ЕС пытаются в регионе «обострить отношения между государствами, снизить уровень их политических и торговых связей», а потому важным для России является усиление её военного присутствия в Каспийском море, которое позволяет «сдерживать попытки некоторых прибрежных государств к открытию своих акваторий для военно-морских сил третьих стран – преимущественно США и членов Североатлантического альянса».
Поэтому неслучайным является то, что в новой редакции Концепции внешней политики РФ, принятой в марте 2023 года, поставлена задача по «укреплению сотрудничества в зоне Каспийского моря, исходя из исключительной компетенции пяти прикаспийских государств в решении всех вопросов, касающихся этого региона». По сути, именно это и является основой для современной российской политики на Каспии, которая разительно отличается от того, что сегодня Азербайджану, Туркменистану и Казахстану предлагает Запад, стремясь превратить регион в еще одну точку нестабильности на евразийском пространстве.
Вместе с тем необходимо отметить, что в России по-прежнему рассчитывают на адекватность своих партнеров по Каспийскому региону. Как отмечал ранее глава российского МИД Сергей Лавров, «все каспийские вопросы должны решаться исключительно пятью прибрежными государствами на основе консенсуса, не допуская негативного воздействия внерегиональных сил». При этом в Москве считают своей задачей поддержание мира, стабильности и безопасности, а также устойчивое развитие региона на основе добрососедства, доверия и сотрудничества. В ином случае, если партнеры России решат избрать путь, предлагаемый им Западом или Турцией, развитие ситуации может пойти по негативному сценарию со всеми вытекающими из этого последствиями.
