С 1 января следующего года в Киргизии начнет действовать аналог российского маткапитала. Правда, воспользоваться им сможет не все население, а лишь жители труднодоступных и отдаленных районов, где проживают преимущественно киргизы.
В конце декабря прошлого года президент Киргизии Садыр Жапаров подписал указ «О единовременной выплате многодетным матерям». В соответствии с ним для женщин, имеющих более 3-х детей и постоянно проживающих в высокогорных и отдаленных труднодоступных зонах, с 1 января 2026 г. вводится единовременная выплата «Бала Береке». Ее размер будет составлять: на 4-го ребенка – 100 тыс. киргизских сомов, на 5-го – 600 тыс., на 6-го – 800 тыс., на 7-го – 1 млн, на 8-го – 1,2 млн, на 9-го – 1,5 млн, на 10-го и последующих детей – 2 млн. Курс киргизской валюты на 25 января 2025 г. установлен Банком России в размере 1,12 рублей за один сом. То есть эти выплаты примерно соответствуют их номиналу в российских рублях и даже по меркам России являются довольно значительной суммой.
Для сравнения: в России размер маткапитала за первого ребенка в 2025 г. составляет 676,4 тыс. руб., а за второго, появившегося на свет уже после того, как на первого родители маткапитал получили, – 217 тыс. руб. Если же в семье родился второй ребенок, а за первого маткапитал не получен, то его размер составит 893,8 тыс. руб. То есть, начиная с 5-го ребенка, размеры выплат в Киргизии будут сопоставимы с маткапиталом на первого ребенка в России, а с 6-го – будут существенно его превосходить.
Возникает вопрос: зачем Киргизии, которая демографических проблем не испытывает, стимулировать рождаемость? Об отсутствии этих проблем говорит не только высокий естественный прирост населения, но и массовая трудовая миграция в РФ, что свидетельствует об узости внутреннего рынка труда.
По данным Национального статкомитета Киргизии, за январь – ноябрь 2024 г. в Киргизии естественный прирост составил 102,3 тыс. чел. Годовые показатели рождаемости и смертности на протяжении последнего десятилетия остаются достаточно стабильными. Не наблюдается и заметного падения естественного прироста, который за 2011-2023 гг. в среднем составляет чуть более 120 тыс. чел. в год. Европейские страны бывшего СССР о таких показателях могут лишь мечтать. Суммарный коэффициент рождаемости, отражающий среднее число детей, рожденных женщинами репродуктивного возраста, за последние 10 лет составил около 3, что почти в полтора раза выше уровня простого замещения поколений (около 2,15). Правда, в последние годы он несколько снизился и составил 2,8, но это выше, чем, например, в Египте, Алжире или Сирии.
Постоянная эмиграция, то есть выезд на постоянное место жительства в зарубежные государства, также особой проблемы не составляет. После распада СССР из Киргизии наблюдался большой отток русского и другого некоренного населения. Однако к настоящему времени он заметно сократился. «Чистый» миграционный отток (разница между числом выбывших и прибывших), который в среднем за 2011-2021 гг. составлял 8,3 тыс. чел., на фоне высокого естественного прироста населения выглядит не слишком значительным. В «нулевые» и «десятые» годы эмиграция из Киргизии заметно снизилась, а после начала СВО вообще сменилась чистым миграционным притоком, который за 2022-2023 гг. только, по официальным данным Нацстаткомитета, составил 15,8 тыс. чел., а в реальности – гораздо больше. Так что оказать заметного влияния на численность населения республики эмиграция не могла.
Как следствие, численность населения Киргизии постоянно росла. Если на 1 января 2011 г. она составляла 5 млн 590,1 тыс. чел., то к началу 2024 г. – уже 7 млн 161,9 тыс. чел., увеличившись за это время на 28,1%. Среднегодовые темпы роста населения республики в этот период превышали 2%, что сопоставимо с демографическими показателями стран Тропической Африки и Арабского Востока.
Из Киргизии в Россию наблюдается стабильно высокий поток трудовой миграции, по объему которого она уступает лишь Таджикистану и Узбекистану. Так, за 2022 г. МВД РФ отчиталось об 1 млн 184,5 тыс. фактов постановки на миграционный учет граждан Киргизии, из которых работу в качестве цели прибытия указали 978,2 тыс. (82,6%). Поскольку республика является участником ЕАЭС, в России они могут работать без оформления и оплаты патента, на основании трудового договора с работодателем. За 2022 г. таких договоров было заключено 450,2 тыс.
Схожие показатели наблюдались и в первом полугодии 2023 г.: на миграционный учет в РФ было поставлено 467,1 тыс. киргизстанцев, 84% которых прибыли с целью работы, а трудовых договоров было заключено 207,5 тыс. Судя по числу договоров, только в легальную трудовую миграцию на территорию РФ вовлечено около 12% всего трудоспособного населения (3,9 млн на 2022 г.) Киргизии. Всего же, по данным переписи населения 2022 г., в ней участвовало около 1,1 млн чел., или 28% трудоспособного населения.
Зачем в таких условиях стимулировать рождаемость – загадка. Ответ на нее, по-видимому, связан с различиями в динамике численности двух основных народов страны – киргизов и узбеков. Если взять официальные данные переписей по национальному составу населения, то с динамикой численности титульного этноса все в порядке. В 1999-2022 гг. количество киргизов увеличилось в 1,7 раза (с 3,1 до 5,4 млн чел.), тогда как второго по численности народа страны – узбеков – только в 1,5 раза (с 0,7 до 1 млн). Аналогичные тенденции наблюдались и между переписями 2009 и 2022 г.
Но при этом численность населения южных регионов, где сконцентрировано почти все узбекское население, растет гораздо быстрее северных. В 2012-2023 гг. население Ошской, Джалал-Абадской и Баткенской областей, где проживают узбеки, выросло в 1,3 раза, а города Оша – в 1,4 раза, тогда как преимущественно киргизских по населению Иссык-Кульской, Нарынской и Таласской областей – только в 1,2 раза. Аналогичные южным регионам темпы роста населения наблюдались лишь в «столичной» Чуйской области и Бишкеке, но вызваны они в основном миграцией.
Возрастная структура узбекского населения, по данным переписи 2022 г., «моложе», чем у киргизского. Так, доля населения моложе трудоспособного возраста у киргизов составляет 35,1%, трудоспособного – 57,2%, а старше трудоспособного – 7,7%, тогда как у узбеков соотношение этих возрастных групп выглядит как 38%, 54,1% и 7,9%. То есть доля молодежи у узбеков больше, а значит, темпы рождаемости и естественного прироста у них должны быть выше, чем у киргизов.
В принципе различия в динамике численности киргизов и узбеков могут быть связаны с более интенсивной эмиграцией последних на постоянное место жительство за рубеж. Но в России, которая является главными направлением этой эмиграции, резкого увеличения числа случаев предоставления гражданам Киргизии российского гражданства, в отличие, например, от Таджикистана, в последние годы не наблюдалось. Поэтому миграционный отток вряд ли мог оказать на численность проживающих в Киргизии узбеков заметное влияние.
На выдачу киргизского варианта маткапитала именно представителям титульного этноса намекает и сам президентский указ, устанавливающий эти выплаты «многодетным матерям, постоянно проживающим в условиях высокогорья и отдаленных труднодоступных зонах Кыргызской Республики». А в условиях высокогорья в КР проживают именно киргизы, традиционный образ жизни которых подразумевает «вертикальное кочевание», когда весной и летом скот и пастухи поднимаются в горы, где много травы, а осенью и зимой спускаются в долины, где теплее и можно перезимовать. Узбеки как население земледельческое проживают в плодородных долинах. Об «этническом» характере киргизского аналога маткапитала говорит и то, что наряду с гражданами республики он положен кайрылманам – проживающим в зарубежных государствах этническим киргизам, которые участвуют в государственной программе переселения в республику.
В целом же Киргизия в своей демографической, да и миграционной политике действует как нормальное национальное государство, которое забоится о сохранении своего «этнодемографического ядра» в виде титульного этноса. В этом контексте, думается, и России ограничивать себя в использовании аналогичных практик совершенно не стоит.
